Геракл всея Руси. Как Виктор Геращенко спасал Россию от финансовых потрясений?
Геракл всея Руси — так его называли в 1990-е. На этой неделе не стало Виктора Геращенко. Человека, который придумал и создал Центробанк и трижды пытался спасти Россию от экономических потрясений, сообщает Дмитрий Барбаш.
Про Виктора Геращенко говорили: он глыба финансового дела. Среди коллег называли «Гераклом» и «несгораемым фениксом». Он стал первым банкиром двух эпох. Очень непростых для истории сразу двух стран.
Советскую финансовую систему Виктор Геращенко возглавил в эпоху перестройки. Страна тогда с талонами в руках встала в огромных очередях к пустым прилавкам. Вместо слова «купить» тогда говорили «достать». В СССР денег было столько, сколько в стране не было товаров. От лишних рублей решили избавиться. Так правительство Горбачева решило победить дефицит. И грянул «Павлов день». Реформу назвали по фамилии тогдашнего советского премьера Валентина Павлова. Людям дали всего три дня, чтобы обменять старые 50 и 100 рублевки. Сумма не более одной тысячи на человека.
«Представляете, какие возникали очереди? Очереди? Я тогда как раз год, как возглавил банк».
Деньги стремительно обесценивались. А со сберкнижки разрешали снимать по 500 рублей в месяц. У миллионов советских граждан сгорело все, что десятилетиями люди откладывали на машину, дачу или на похороны.
«Я почти уверен, что ему самому было за это очень-очень неприятно. Это не его, не его инициатива, он бы таких глупостей не предложил», — уверен Гарегин Тосунян.
Когда Виктор Геращенко возглавил российский Центробанк, инфляция была рекордная, более 2,5 тысячи процентов в 1992 году.
«Он прекрасно понимал, что надо делать, если это советская система, надо давать кредиты предприятиям. Потому что в советское время предприятия не банкротились. Своей политикой раздачи кредитов он как раз и привел к продолжению этой инфляции».
Первый российский президент отдал реформы Егору Гайдару и его команде. Но чуда не случилось. Вместо экономики росла безработица и криминал. Люди месяцами не получали зарплату.
«При той инфляции, которая было допущена правительством Гайдара, с их политикой либерализации, они просто стали печатать банкноты большего номинала, 50 тысяч», — говорил Виктор Геращенко.
Время Геращенко — труднейший период слома эпох, когда менялось все: страна, идеология, экономика. Бывшие союзные республики вводили свои национальные валюты. И был большой риск, что оттуда рубли хлынут в Россию.
«Задачи, которые он решал, они не были прописаны ни в одном учебнике. Ему пришлось опираться на свой огромный опыт, на профессионализм, на интуицию, на здравый смысл».
В 1993-м потребовалась еще одна денежная реформа. Банкноты образца 1961—1992 годов обменивали на купюры нового образца. Через год наступил «Черный вторник». Курс доллара вырос в три раза. За один день обнищала почти вся страна.
«И под это дело пролоббировали снятие Геращенко. Была логика такая — снова отдать руководство всей экономикой Гайдару, в том числе и финансами», — отметил экономист Михаил Хазин.
17 августа 1998 года россияне узнали новое слово — «дефолт». Государство отказалось платить по своим долгам. Доллар полетел вверх. Цены в магазинах менялись несколько раз в день. Разорялся почти весь малый бизнес. Спасать страну тогда позвали Евгения Примакова. Он, возглавив правительство, позвонил Виктору Геращенко.
«Нам что-то делать надо, мы все ножки свесили в пропасть. У нас через сутки-двое разгорится гражданская война. Все парализовано, ни одного расчета провести невозможно».
Геращенко вернулся и включил печатный станок. Деньги направил в производство.
«Сняли огромное напряжение в Кемерове, когда дороги перекрывались, и так далее. Я Виктору Владимировичу доверял, тем более, у меня сама супруга из банковской системы. Так что он тогда сыграл, конечно, потрясающую роль, я считаю. Именно 1998-1999-е годы дали возможность последующему экономическому росту».
Именно Виктор Геращенко настоял на том, чтобы банковские вклады гарантировало государство. Стоял у истоков создания Агентства по страхованию вкладов. При нем заработал рынок банковских акций и внутренний валютный рынок
«Создать банковскую систему на пустом месте достаточно трудно, все население в начале реформ было бедным, и отсюда столько было несуразностей. Но все же кризис она выстояла, и девяностых, и 1998-го», — отмечал Виктор Геращенко.
Геращенко был и среди тех, кто успешно перенимал зарубежный опыт. Так, в России появилась двухуровневая банковская система, которая состоит из регулятора ЦБ и подчиняющихся ему коммерческих и госбанков.
«Любое правительство в любой стране заинтересовано в том, чтобы включить печатный станок. Чтобы этого не произошло, на страже этого стоит Центробанк», — объяснил Николай Кульбака.
А еще в 1990-х Россия много занимала на западе. Отдавать все и сразу не получалось. Долги нужно было реструктуризировать. Переговоры с кредитором — Международным валютным фондом шли постоянно.
«Утреннее заседание, идет завтрак, Геращенко наливает рюмку водки и дает Мишелю Камдессю. У него глаза на лоб: «Нам же работать, водка с утра». А он говорит: Не, господин Камдессю, у нас под горячее даже нищие пьют».
Его часто выручал юмор. Даже в самых непростых ситуациях. Однажды в США его спросили: «Какова главная цель вашего визита в Белый дом?» «Познакомиться с Моникой Левински!» — ответил Геращенко. А афоризмы от бывшего главы Центробанка актуальны до сих пор.
«Он всегда интересы государства ставил выше своих, а своих у него толком не было. Когда дело касалось интересов России, принципиальная позиция, он вставал насмерть», — подчеркнул Александр Торшин.
Его называли банкиром с безукоризненной репутацией. Он же своим коллегам не все время повторял: «Вы всегда должны поддерживать бизнес. Если идет дождь, не отнимайте у него зонтик».