«Папа был неприхотливым человеком»: дочь Олега Анофриева — о его талантах и любви к семье. Интервью
20 июля народному артисту Олегу Анофриеву могло бы исполниться 95 лет. Человек с удивительной судьбой, чей голос знаком многим поколениям телезрителей и радиослушателей, продолжает жить в памяти близких людей — единственная дочь рассказала о своем знаменитом отце в интервью MIR24.TV.
В день рождения выдающегося певца, актера, композитора и поэта на телеканале «МИР» в 6:00 выйдет программа «Наше кино. История большой любви. К 95-летию Олега Анофриева». С 1964 года дети всей огромной страны, каким тогда был СССР, засыпали под блюзовые ритмы колыбельной «Спят усталые, игрушки» композитора Аркадия Островского на стихи Зои Петровой, звучавшей в телепередаче «Спокойной ночи, малыши!». Ее исполняли и Борис Рунге, и Валентина Дворянинова, и Валентина Толкунова, но именно тембр голоса и проникновенные интонации Олега Анофриева попали в точку. Надо отметить, что вокальная партия и инструментальная аранжировка вовсе не просты и требуют от музыкантов хорошей подготовки. Когда в 1981 году мультипликатор Александр Татарский создал пластилиновую версию заставки, сочетание картинки и звука оказалось идеальным.
Многосторонний и талантливый
Не зря говорят, что голос — инструмент души. Каким же был в обычной жизни человек, который озвучил десятки персонажей известных мультфильмов, сыграл множество запоминающихся ролей в кино и продолжал творить до конца жизни? Об этом могут достоверно рассказать только самые близкие люди.
«В повседневной жизни папа был неприхотливым человеком, никогда не предъявлял претензий ни к еде, ни к одежде. Но хотя он был прост в быту, он очень любил всех членов нашей семьи, очень внимательно к ним относился и собирал всех за круглым столом, выслушивал, давал советы, о всех заботился. Самым главным увлечением в последние годы жизни для него стало создание музыки и стихов. Когда ему было около 75 лет, он создал при помощи компьютерщиков свою звукозаписывающую студию и всегда приглашал нас послушать свои сочинения, потому что в основном посвящал их родным и близким, друзьям, селу Козино, где жил после переезда из Москвы в последние годы. Много песен о России, в том числе он написал даже гимн. Его последняя творческая встреча состоялась в театре имени Вахтангова в возрасте 87 лет, где он читал свои стихи, прозу и пел свои песни. При жизни успел издать три книги стихов и прозы. А когда я бывала в командировках, он просил привозить ему в качестве подарка из-за границы записные книжки в красивых переплетах: папа распечатывал стихотворения на принтере и вклеивал туда листы — получался своеобразный самиздат в единственном экземпляре».
О литературной деятельности Олега Анофриева говорят обычно не так много, как о работе в кино. В 1999 году свет увидел сборник «Солдат и балерина». В него вошли стихи, прозаические зарисовки, эпиграммы и афоризмы. В 2011 появилась книга «Есть только миг». Эта строчка из песни Александра Зацепина на стихи Леонида Дербенева к кинофильму «Земля Санникова» стала знаковой для Олега Анофриева. Наверное, нет сейчас человека на постсоветском пространстве, кто бы ее не слышал хоть раз, даже спустя столько лет. И последний сборник под названием «Что есть истина» вышел в 2016 году.
Интересов у такой творческой личности было много. И золотым был не только голос, но и руки.
«Папа увлекался резьбой по дереву. У нас сохранилось много его поделок. Он собирал корни и мастерил из них фигурки животных. Из досок вырезал иконы в виде барельефов. И так как папа был многосторонним и талантливым во всех отношениях, его также привлекали живопись, графика и иконопись. Писал и маслом, рисовал карандашом – у него довольно неплохо получалось. Весь дом в его картинах. Сохранились флюгеры, изготовленные им из листового металла. Помню кораблик, трубочиста, а лучше всего сохранился петушок — он до сих пор стоит на участке. И папа очень любил рыбалку. Даже когда ему было уже за 80, он садился на свой квадроцикл и уезжал на озеро ловить рыбу, а по возвращении варил уху и обязательно угощал нас», — делится воспоминаниями дочь Олега Анофриева.
Сразу всплывает в памяти задорный матрос Летика из экранизации чудесной феерии Александра Грина «Алые паруса». Олег Анофриев по сценарию поет a capella незамысловатую песенку во время рыбалки и оглушительно свистит. И пусть это не главная роль, но образ получился очень запоминающимся.
«Что касается его творческого процесса, то когда я была ребенком, он всегда звал меня послушать свои сочинения. Писал очень быстро, тут же мы с ним пели — и все были довольны. Так как я училась в музыкальной школе, мы с ним были на одной волне. Папа даже использовал в своих концертах песню-вальс моего сочинения. Можно сказать, что я всегда была его первой слушательницей и исполнительницей, но только дома, конечно», — рассказывает Мария Солоденина.
Per aspera ad astra
Признание и любовь публики достались Олегу Анофриеву только благодаря его характеру и воле, потому что в годы Великой Отечественной войны он получил серьезную травму руки, которая была несовместима с карьерой музыканта и актера.
«Детство Олега Андреевича проходило в Москве на Смоленской площади и было довольно тяжелым. Его отец, мой дед, уходил на фронт, потом вернулся по состоянию здоровья, двух старших братьев тоже забрали в армию. А младший, Олег, остался с матерью. В то время очень много солдат возвращались с большим запасом оружия. И мальчишки часто находили на улицах и в подвалах гранаты без взрывного устройства. А папе, которому тогда было лет 12, не повезло. Он подобрал запал, который сдетонировал прямо у него в левой руке. Для ребенка-левши это было катастрофой. Спасло то, что его отец был в это время дома на побывке. И когда увидел сына, истекающего кровью, сразу стал звонить коллегам-врачам в больницу. Маленькому Олегу грозила ампутация кисти, но авторитет отца в медицинской среде сыграл свою роль: он был главврачом медсанчасти завода, поэтому сделал все, чтобы сохранить сыну руку. Впоследствии восстановленная кисть вполне неплохо функционировала, несмотря на то, что на указательном пальце не было верхней фаланги, а безымянный и мизинец не разгибались: при игре на фортепиано это было незаметно. А ведь моей бабушке, когда она привела его в музыкальную школу, сказали, что он инвалид и его учить будет бесполезно. Но папа уже в 12 лет был гордым и независимым: дал себе клятву, что все равно станет музыкантом. И начал заниматься. Очень любил гитару. А так как его дядя пел в оперетте и преподавал в музыкальной школе, моя бабушка, которая часто принимала участие в самодеятельных концертах, попросила его позаниматься с племянником», — рассказывает Мария Олеговна.
Надо сказать, что при поступлении в 1950 году в Школу-студию МХАТ история повторилась. Приемная комиссия сомневалась в целесообразности приема абитуриента с изуродованной рукой. Однако Сергей Блинников, будучи в то время востребованным и авторитетным артистом, настоял на том, чтобы юноше дали шанс. И Олег Анофриев окончил обучение именно у него на курсе. Интересно, что день рождения у них обоих был 20 июля.
Не только кино
В 1954 году молодой актер после завершения обучения по распределению попал в Центральный детский театр, потом был недолгий период в Театре имени В. Маяковского, последующие десять лет прошли в Театре имени Моссовета, а последним стал Театр-студия киноактера.
«Центральный детский театр, где в начале своей карьеры служил папа, я помнить, естественно, не могу, потому что была еще маленькой девочкой. Зато хорошо помню и до сих пор люблю театр Моссовета, где папа играл Василия Теркина. Мне привиты уважение и любовь к этому театру, потому что папа всегда очень хорошо отзывался о своих выдающихся коллегах: Фаине Раневской, Ростиславе Плятте, Георгии Жженове и многих других. Я ходила на их спектакли, даже когда билеты было очень трудно достать, приходилось стоять за ними в огромных очередях. Это был один из самых лучших театров в то время. В Театре-студии киноактера, где позже отец был главным режиссером, в тяжелые 90-е годы больше требовался администратор, поэтому ему было очень непросто работать в период упадка», — замечает собеседница.
Как ни странно, даже начав сниматься в кино, Олег Анофриев не думал о карьере вокалиста — стеснялся, как бы парадоксально это не звучало. Проявить себя ему посоветовала любимая и единственная супруга и муза — Наталья Отливщикова.
«Действительно, моя мама посоветовала ему начать петь в кино, когда ему предложили роль в музыкальной картине «Девушка с гитарой». До этого он просто играл роли, но вокала своего стеснялся. А тут, вдохновившись поддержкой жены, пошел к режиссеру и сказал, что споет. После этого фильма ему уже стали предлагать исполнить песни для кино и мультфильмов. Работа над «Бременскими музыкантами» стала не только яркой страницей в карьере отца, но и одним из самых веселых эпизодов моего детства. Так получилось, что ему пришлось совершенно неожиданно озвучивать почти все роли, поэтому потом он дома часто вместе со мной исполнял песни из мультфильма со всеми звуковыми эффектами. В душе он оставался ребенком, с ним было очень легко общаться. Мы азартно репетировали песню атаманши, знаменитые «Говорят мы бяки-буки», имитировали звук открывающейся пробки и папа учил меня художественному свисту. В общем, отрывались по полной программе. Еще была сказка «Былина» его собственного сочинения: там было много скороговорок. Песни из замечательного мультфильма «В порту» я помню до сих пор наизусть, потому что мы отрабатывали с папой каждую интонацию. Он пел и за танкер, и за пароходик, и за дельфинов. А мультфильм про львенка и черепаху мы репетировали по ролям. Львенок должен был говорить как ребенок, а для черепахи пригодилась манера Фаины Раневской. Это совместное творчество было крайне интересно», — вспоминает детство дочь.
Мария Солоденина непроизвольно раскрыла секрет, почему колыбельная «Спят усталые игрушки» имела такой успех у широкой аудитории:
«У нас сохранилось очень много звукозаписей на дисках, пластинках, но больше всего при переезде было коробок с бобинами. Общее количество различных носителей я даже затрудняюсь назвать. Будучи прекрасным отцом, дедом и прадедом, он посвящал нам свои песни, как я уже говорила. Когда должна была родиться я, он сочинил колыбельную «Спи, усни, мой милый шалунишка,/ Баю-бай, мой ласковый малыш», потому что ждали мальчика. И она получилась такая очаровательная, трогательная, он очень любил ее петь за роялем во время семейных встреч всех поколений — мы обычно плакали от умиления. Поэтому колыбельная для передачи «Спокойной ночи, малыши!» ему весьма подошла и не зря оказалась самой проникновенной и популярной, ведь ее до сих пор любят все».
«Ослепительный миг»
Олега Анофриева отличало постоянство. Несмотря на то, что он родился в Геленджике, всю сознательную жизнь провел в Москве, только на склоне лет перебрался в ближайшее Подмосковье. Во всех интервью называл свою единственную жену ангелом-хранителем: они были вместе более 60 лет. Один раз выбрал профессиональную стезю и не сходил с нее. И даже к своему переходу в жизнь вечную успел морально подготовить своих близких.
«Когда со временем самочувствие папы стало ухудшаться, он очень много размышлял о смерти, писал стихотворения на эту тему и задумался о своем памятнике. Он хотел выбрать памятник в виде камня, на котором высечено: «Есть только миг». Когда папа ушел из жизни, мы стали обсуждать эскиз. И обратились к талантливому художнику-дизайнеру, совместно с которым было решено установить на камень пластинку с портретом. И результат превзошел все ожидания. На фотографии папе около тридцати лет: он поет и смотрит в небо. Место на живописном кладбище в Аксиньино на пригорке он выбрал сам, рядом с часовней. И сейчас туда постоянно приходят его поклонники. И вот спустя полтора года, когда памятник там устанавливали, было пасмурно, но в самый торжественный момент сквозь тучи пробился луч солнца и упал прямо на фотографию. Получилось очень красиво и трогательно», — завершает рассказ Мария Олеговна.
Тот самый художник-дизайнер и архитектор Александр Балаян тоже помнит процесс работы над памятником:
«Родные Олега Андреевича рассказывали, что место последнего приюта он выбрал сам. Большего и не требовалось, потому что я его хорошо знал по творчеству, которое оставляет след в душе, уважал и любил именно за талант. И не только я один, ведь мое поколение выросло, когда он много снимался в кино, его голос звучал в мультфильмах, по радио и в телепередачах. Кто лично был с ним знаком, всегда вспоминали о нем как о безумно талантливом человеке, добром, отзывчивом, умеющим дружить. Что касается памятника, то хотелось сделать его максимально простым, гармонично вписывающимся в живописный ландшафт. И всегда необходимо выбрать символ для основного образа. Мы остановились на грампластинке, потому что Олег Анофриев посвятил себя музыке и дарил людям хорошее настроение. Она помещена на многогранный камень, ведь и человек был в жизни разносторонним, со многими гранями личности. Пластинка изготовлена из черного гранита, а постамент — из дымовского. Буквы, ноты и нотный стан бронзовые. В строчке «Есть только миг» из известной многим поколениям песни заложен глубокий смысл. И очень важно, чтобы общая визуальная концепция была целостной и соответствовала основной идее — сохранить память о человеке».
Безусловно, в масштабах Вечности жизнь человека — миг. Но у Олега Анофриева он был ослепительным.