Антон Макарский: Для меня «секс-символ» – это ругательство
Слава к Антону Макарскому пришла после исполнения роли капитана Феба де Шатопера в мюзикле «Нотр Дам де Пари». А роль в популярном сериале «Бедная Настя» увеличила армию его поклонниц в несколько раз. В жизни Антон Макарский – образец примерного семьянина. Со своей будущей женой Викторией Морозовой Антон познакомился на кастинге в мюзикл «Метро». Спустя год они обвенчались. А еще через три года сыграли свадьбу. Вместе они уже 19 лет.
Дети в семье появились только через 13 лет. Сегодня Макарские – счастливые родители дочери Маши и сына Вани. И на этом останавливаться не собираются. Антон Макарский много снимается в кино и телесериалах. При этом карьера никогда не стояла у него на первом месте.
Правда ли, что сладкоголосый красавчик Макарский – настоящий деспот? Правда ли, что «Бедная Настя» спровоцировала конфликт в семье? И зачем женатые мужчины писали Антону письма? Узнайте в очередном выпуске программы «Ой мамочки».
— Вы – один из немногих актеров, о которых женщины думают только хорошее.
— Я встречал на этот счет разные мнения, хотя спасибо вам за комплимент. По-разному бывает. Моя жена Виктория любит говорить, будто бы еще бабушка ей говорила: «Если мой муж перестал смотреть на красивых женщин, значит, он заболел». Я так устроен, что вижу красоту, вижу огромное количество прекрасных, красивых женщин и не могу скрыть своего восхищения.
— Мы полистали женские форумы и выяснили, что вас чаще всего называют «секс-символом», «сладкоголосым», «красавчиком». Интересно, что чувствует мужчина, когда слышит такие эпитеты в свой адрес? Вам лестно?
— Я вспоминаю одну притчу. Как-то послушник пришел к старцу и говорит: «Отче, как мне реагировать, когда меня хвалят и когда меня ругают?». Тот вывел послушника во двор и подвёл его к лежащей на земле коряге. Говорит: «Давай, ругай ее последними словами, пинай ее». Тот начал ругать изо всех сил, пока не устал. «Теперь, – говорит старец, – хвали ее». Тот начал хвалить. «Вот,— говорит старец, – как она реагирует? Да никак! Вот и ты должен так же». Поэтому, когда в мой адрес звучат и приятные слова, и ругательства, то я повторяю про себя: «Я коряга, я коряга».
— Антон, а вы сами считаете себя «обаяшкой» и «красавчиком»?
— Нет, я знаю, какой я на самом деле. И мало того, моя жена это знает. Я встречаюсь с людьми, работаю с ними на одной съемочной площадке, и мне говорят: «Какой ты замечательный! Ты и руку подашь, и позаботишься!». Да, мне это приятно. Но когда я тесно общаюсь с близкими людьми, когда уходят все сдерживающая моменты, то открывается суть. И это не всегда бывает приятно.
— Кстати, после выхода на экраны клипа на двуязычную версию песни «Belle» из мюзикла «Нотр Дам де Пари» вы были признаны «секс-символом»...
— Да я не понимаю в принципе, как это – секс-символ? У меня одна жена, и вроде бы я никогда не давал поводов ни для сплетен, ни для домыслов. Мне кажется, что секс-символ – это, скорее, ругательство.
— На вас в одночасье свалилась настоящая популярность. Но верно ли, что вы весьма скептически относитесь к своим вокальным данным и не считаете себя певцом?
— Да, это правда. Я могу, как актёр, обладающий музыкальным слухом и неким голосом, по-своему исполнить ту или иную песню. Но называть себя певцом – это слишком громко. Правда, моя жена Вика настаивает на том, чтобы под моим именем была подпись «актёр, певец». Я – эстрадный исполнитель. Вот это, наверное, верно.
— После исполнения главной роли в сериале «Бедная Настя» вы завоевали еще одно звание: пополнили звёздный пул «героев-любовников». Но вы сами говорили, что в результате этой работы к вам будто бы охладела собственная жена. Почему?
— Однажды я заметил, что после просмотра очередной серии «Насти» она готова была меня убить! Потому что у меня там был такой рефлексирующий персонаж, нечто среднее между Шуриком из «Операции «Ы»» и Пьером Безуховым. Это человек совершенно бесхарактерный, который не может сделать выбор. И при этом он не признает, что ничего из себя не представляет, да ещё и мнит себя человеком с большой буквы.
А Вика очень подвержена влиянию окружающих. Она очень талантливая певица, но от кино она весьма далека. И поэтому она смотрит кино как типичный зритель. В этом есть колоссальное достоинство, у меня так не получается. Я смотрю кино со своей актерской колокольни: вижу, кто, где и насколько точно попал. Или не попал, сфальшивил. Правда или неправда, доиграл или переиграл. А Вика воспринимает кино, как нормальный зритель. И поэтому в какой-то момент она действительно попала под ощущение раздражения от неопределённости моего персонажа. Она говорила: «Ну ты наконец-то уже прими решение – ты туда или ты сюда!».
Масла в огонь подливали наши соседки, бабушки, которые выходили из подъезда и при виде Вики качали головами и осуждающе говорили: «Вика, мы же знаем, что Антон-то – ваш муж. Но что же он творит! Уж вы ему скажите, пусть он примет какое-то решение, с кем он будет: с княжной или с кем там еще».
— Сегодня вы один из самых успешных актеров российского кино. Скажите, а папарацци подсматривают в окна за вами?
— Да нет! А если и всплывало что-то про нас с Викой, так мы и не скрываем ничего. А если нам есть что скрывать, то мы и занавески можем задернуть...
— В ряде интервью Виктория открыто говорит, что вы – муж-деспот. Контролируете каждый ее шаг. Это так?
— Нет! Ну посмотрите на неё! Похоже ли, что у неё муж – деспот? Да если бы у неё не было мужа-деспота, то она бы так боролась за мир, что камня на камне не оставила бы! Есть какие-то вещи, которые, конечно, нужно ограничивать. Она же стихия! А я должен устанавливать рамки и берега, чтобы не было стихийного бедствия. Кто, как не муж, установит эти ограничения? Муж – главный, он за все в ответе.
При этом самые правильные рамки — это донести до нее мысль так, чтобы она согласилась. Иногда на это уходят десятилетия! Приходится говорить: «Викочка, пожалуйста, вот посмотри сюда и не делай так! Вот я тебе на примере покажу». И так много раз подряд. Потом как гаркнешь: «Вика, не делай так!» А она в ответ: «Да что ж ты на меня давишь-то!». И вот, проходит какое-то время, и она говорит: «А ты знаешь, я вот услышала такую мысль у одного человека, что вот этого делать нельзя. И ты знаешь, я с этим согласна». Ну, хорошо, пусть даже так…
— Антон, это правда, что в ваших жилах течет буквально гремучая смесь: грузинская, еврейская, казачья кровь?
— Да, всё правда, ещё и немецкая тоже. Моя бабушка родом из Кривого Рога и наполовину немка. А другая бабушка – грузинка. Но я ее, к сожалению, даже и не знал, поскольку со своим биологическим отцом я познакомился, когда мне было больше 30 лет. А еврейская кровь – это дедушка Михаил Яковлевич Каплан, он артист. А еще он тот человек, который для меня показатель, авторитет и пример жертвенности.
— Я знаю об одной вашей особенности: вы очень придирчивы к подаркам. Процитирую вашу жену Викторию: «С моим оригинальным, и во всех отношениях любимым мужем, подарки ему можно покупать только вместе, и обязательно в спортивном магазине. Сюрпризов Антон не любит». Почему?
— Во-первых, у меня нет привязанности к вещам. У меня нет такого, что вот эта вещь мне что-то там напоминает. Например, на 23 февраля мы поехали в спортивный магазин... Да, я не оригинален! И купили мне такую наклонную лавку для спины, очередной тренажер. Это прямо до дрожи, я не могу, я их всё время выбираю!
— Вы женаты один раз и, наверное, на всю жизнь. Вместе вы уже 19 лет. У вас есть формула продолжительного брака?
— Да есть, в ней много составляющих. Во-первых, это любовь. Во-вторых, это понимание, что такое любовь. Любовь – это абсолютно не эгоистическое чувство. Она измеряется жертвенностью. Вот насколько я готов жертвовать собой, настолько я люблю этого человека.
Мы как-то сразу влипли друг в друга, и люди, глядя на нашу непохожесть, просто делали ставки, сколько мы пробудем вместе: день, неделю, месяц? Ну, надо же, а они уже год вместе! А они уже три года вместе!
Вика тогда практически перестала общаться со всем своим окружением, за исключением нескольких людей. Все остальные говорили: «Ты звезда, гениальная певица, зачем тебе этот нищеброд? Ну, развлеклась ты с ним, и всё, думай о том, что ты в жизни будешь делать!». А через четыре года после нашего знакомства у нас изменилось всё с точностью до наоборот: я спел в «Нотр Дам де Пари», а Вика потеряла голос. И очень многие из тех же людей, которые говорили это Вике, точно такие же слова начали говорить мне: «Зачем тебе жена? Сними кольцо! Если ты говоришь, что женат, ты тем самым отгоняешь от себя армию поклонниц». И это говорили уважаемые люди!
— Правда ли, что после выхода на экраны клипа «Belle» вам писали письма поклонники обоих полов?
— Да, это правда. Пошёл просто шквал таких писем! Я просто не знал, что такое бывает! Я вырос в Пензе, знал только про традиционные отношения, и только в Москве узнал, что бывает как-то по-другому. Я всегда этого реально не понимал и пугался. Действительно, мне стали писать письма, причём, на мой взгляд, страшные: «Я увидел вас в клипе и понял, что вся моя жизнь – ошибка. Я ушел от жены, оставил детей…». Это прямо ужасные вещи!.. Не подумайте, что я гомофоб, но меня это очень удивило.
— В своих интервью вы признавались, что во время семейных ссор крушили мебель. Научились ли вы контролировать свои эмоции?
— Это не я признавался, это Вика рассказывала. Но, действительно, была сломана дверь в ванной. Я ее выбил. У меня очень хороший удар. Я похвастаюсь: однажды я вломил по деревянному столу, и он разлетелся. Кстати, конфликт сразу закончился, потому что это было очень смешно. Он сложился на две части, посуда провалилась, мы рассмеялись и начали всё убирать. Но сейчас я научился контролировать эмоции. Давно уже ничего не крушил. Последний раз лет пять назад въехал ногой в стену, и ударился. И сразу стал извиняться и говорить, что погорячился.
— Правда ли, что у вас с Викторией на самом деле большая разница в возрасте?
— Да два с половиной года – разве это большая разница в возрасте? Хотя, вообще-то, да! У нас большая разница в возрасте, поскольку по своему психологическому возрасту она задержалась где-то на пятнадцати или шестнадцати годах. Это такой юношеский максимализм! А я всегда был молодым старичком...