«Гардемарины, вперед!»: как проходили съемки знаменитого фильма
На телеканале «МИР» 15 июля в 16.15 покажут знаменитый приключенческий телефильм «Гардемариины, вперёд!».
Для режиссера картины Светланы Дружининой и всей съемочной группы работа над фильмом стала целым испытанием. Ведь на площадке работали совсем молодые артисты, которые стали источником массы происшествий. Например, Сергей Жигунов так яростно репетировал сцену поединка на шпагах, что едва не лишился глаза. Дмитрий Харатьян ужасно боялся лошадей, и все сцены верхом были для него мучением. А юная Татьяна Лютаева и вовсе однажды в перерыве между съемками выпила немного коньяку и не смогла сыграть эпизод.
Об этих и других приключениях на съемках в программе «Наше кино. История большой любви» рассказали Светлана Дружинина, Татьяна Лютаева, Дмитрий Харатьян, Михаил Боярский и другие.
Сюрпризов в истории о гардемаринах так много, что она, скорее, похожа на чью-то фантазию, чем на то, о чём принято говорить «основано на реальных событиях». Но создатели фильма утверждают: здесь всё правда… Естественно, кроме вымысла. Что делать: в водовороте исторических событий многое теряется: подробности, детали. И художникам приходится их додумывать. То, что Петр Первый основал в Москве Навигацкую школу – факт бесспорный. А то, что курсантов изнуряли верховой ездой и фехтованием – уже предположение, но вполне логичное. Моря ведь рядом нет…
«Я пришёл учиться морскому делу, а вы превратили школу в конюшню!» – возмущенно бросает своему педагогу главный герой Алексей Корсак. То, что именно такие горячие юноши попадают в невероятные приключения, это же очевидно. Ну, а кто ещё?!
«Там всё: смерть, любовь, драка, драма – всё! И плюс это, конечно же, история нашей страны!», – говорит актер Михаил Боярский, блестяще сыгравший роль французского шпиона, шевалье де Брильи, потерявшего голову от любви.
«Миша Боярский всегда говорил: я дважды француз Советского Союза», – смеется режиссер, сценарист Светлана Дружинина.
Романы на экране и в жизни
В фильме параллельно развивается несколько любовных историй главных героев. Юные артисты играют так искренне, так трепетно, что телезрители уверены, что они сами захвачены чувством. Однако сами артисты это отрицают.
Уже 30 лет прошло с тех пор, как был снят первый поединок гардемарина Белова с французом де Брильи. Фильм вышел аккурат в новогодние каникулы 1988-го года. Но тогда все советские школьницы с первой же серии влюбились в вихрастого юношу, который осмелился скрестить шпаги с самим Боярским.
За виртуозное фехтование, приключенческий дух и песни, которые подхватила вся страна, фильм Светланы Дружининой сразу стали сравнивать с «Мушкетёрами». Но сама Дружинина над этим всегда смеялась: подражать «мушкетёрам» ни у кого и в мыслях не было.
«У нас была своя задача, – говорит Светлана Дружинина. – И потом мы совсем другие. Там про некую французскую страну некая сказка, а мы делаем это всё по историческим материалам».
Несгоревшая рукопись
Книгу, основанную на исторических документах, Дружининой предложила экранизировать Нина Соротокина – тогда ещё начинающий литератор. За неё, как за свою ученицу, очень хлопотал писатель Юрий Нагибин. Поэтому встретиться с Соротокиной Дружинина легко согласилась. Писательница приехала прямо к ней домой.
«Начиналось вот как, – говорит Светлана Дружинина. – Сидела женщина с большой-большой сумкой, из неё тянулась коричневая шерстяная нитка. И она, не глядя на дверь, потрясающе быстро вязала. Но когда она достала из этой кошёлки огромную папку для бумаг, я вдруг вспомнила потрясающий рассказ Чехова, в исполнении Раневской. Когда главный герой долго слушал чтение графоманки, которую играла Раневская, а потом не выдержал, взял книжку и бахнул её по башке».
Светлана Дружинина тоже решила, что имеет дело с графоманкой. Рукопись она из вежливости взяла, но читать не стала. А потом в квартире у неё случился пожар, и она была уверена, что произведение Нины Соротокиной погибло в огне вместе с другими бумагами. И нужно было как-то сообщить писательнице эту неприятную новость. «Когда она позвонила, мама моя сказала: да, я сейчас посмотрю, – вспоминает Светлана Дружинина. – Потом вытащила эту папку: она оказалась у Анатолия Михайловича, там – в его кабинетике. И мама мне сказала сакраментальную фразу, которую мы все знаем, помним и всегда повторяем. Это как сигнал: рукописи не горят!».
Оказалось, что Анатолий Мукасей, в чьём кабинете отыскалась рукопись, с увлечением её прочитал. Это он убедил жену, что у неё в руках отличный материал для кино. После того, как Мосфильм и телеобъединение «Экран» поддержали идею сделать картину о гардемаринах, Светлана Дружинина и Нина Соротокина прихватили печатные машинки и отправились в Дом творчества в Пицунду. Сценарий о гардемаринах они писали, как того и требовала тема, на море.
Кто кого должен был играть
Уже тогда Дружинина хорошо представляла – как будут выглядеть герои на экране, какие артисты их будут играть. Заранее знала, что пригласит Смоктуновского, Стржельчика, Евстигнеева. Актёрский состав в «Гардемаринах» вообще сложился завидный. Не смог его украсить только Леонид Филатов, которому Дружинина предлагала роль агента тайной канцелярии Федора Лядащева. Вместо Филатова эту роль сыграл Александр Абдулов.
С молодыми артистами у Дружининой поначалу была полная неразбериха. Дружинина хотела, чтобы Сашу Белова играл Олег Меньшиков, Никиту Оленева – её сын Михаил Мукасей, а Алёшу Корсака – Юрий Мороз. Из них троих на площадку вышел только Мороз. Но вскоре выяснилось, что сниматься он сможет только урывками, потому что занят со своим дипломным фильмом во ВГИКе. «К сожалению, он сказал об этом, когда были отсняты два больших эпизода, – вспоминает Светлана Дружинина. – Ну и, казалось бы, я должна продолжать. Но нет, дорогой. И вот так появился Димочка Харатьян».
После главных ролей в «Розыгрыше» и «Зеленом фургоне» Харатьян был уже знаменит. Кроме того, он обладал мужским обаянием, ярким темпераментом и азартом, без которого в приключенческом кино делать нечего. Был у него только один пунктик – он с настороженностью относился к лошадям, хотя и неплохо держался в седле. Коллеги даже подшучивали: Харатьян боится скакунов. Но на самом деле, это был не страх. «Я не то чтобы боялся лошадей, просто лошади были всегда разные, – говорит Дмитрий Харатьян. – Естественно, к ним надо было какое-то время привыкать. А времени не было. И поэтому мне всякий раз было тревожно, я опасался делать на них трюковые проскачки, не успевал наладить контакт с ними. Так что всё это мифы, что я якобы боюсь лошадей».
А вот в любовных сценах Харатьяну не было равных. Столько нежности и страсти, какой-то особой химии было между Алёшей и его Софьей, что нельзя было ни на секунду усомниться в искренности этих чувств. Их дуэт с Ольгой Машной сложился сразу. Хотя худсовет долго Машную утверждать не хотел. Играть Софью Зотову должна была другая актриса – Марина Зудина. Она и снялась уже в нескольких эпизодах в паре с Юрием Морозом. Но когда Мороз с картины ушёл, Дружининой сразу стало ясно, что и Зудину придётся заменять.
«Они совершенно не смотрелись вместе – и визуально, и по росту, – вспоминает Светлана Дружинина.— И тогда я, быстро воспользовавшись этим моментом, сказала: тогда будет Машная!». Но один кадр с Мариной Зудиной в фильме всё-таки остался. В эпизоде, когда монахини насильно увозят Софью в Микешин скит, и лица актрисы почти не видно.
«Это была самая трудная ситуация, – вспоминает Светлана Дружинина. – До тех пор, пока мой сын, который тогда заканчивал операторский факультет киноинститута, ни сказал: «Мама, что ты переживаешь? У нас во ВГИКе такие шикарные две мочалки есть!» Я говорю: «Что?!» А тогда был в моде «Мочалкин блюз». И поэтому все красивые девчонки назывались «мочалки» – это не было обидно».
Одной из этих шикарных вгиковских «мочалок» была Татьяна Лютаева. Она уже заканчивала институт, и Светлана Дружинина специально пришла посмотреть её выпускной спектакль. «Я помню, что ей не хватило места, и она стояла. – говорит Татьяна Лютаева. – Битком был заполнен зал. На следующий день меня вызвали на пробы. Я пришла на пробы, три часа мне делали причёску и грим. И выщипали мои брови. Такие у меня были брови – весёленькие, пышные. И через день позвонили и сказали, что я утверждена».
Со сцены в монастыре для Татьяны Лютаевой началась работа в кино. В «Гардемаринах» она была единственной дебютанткой – это был её первый в жизни съёмочный день. И сразу такие партнёры – Римма Маркова и Михаил Боярский.
«Я переживала чудовищно, – рассказывает Татьяна Лютаева. – Я очень нервничала. Но Светлана Сергеевна обладает даром показывать, как надо. И я, в принципе, обезьянничала. Она показывала, как мне нужно сыграть сцену, я смотрела на неё и повторяла все один к одному».
На тех съемках не только начинающей Лютаевой, но и опытным артистам помогало то, что Дружинина в красках могла изобразить любого героя. И даму, и кавалера со шпагой.
Роскошное платье Анны Бестужевой из золотой парчи шилось по меркам Светланы Дружининой. Потому что и роль красавицы-аристократки Бетсужевой предназначалась ей. И этот взгляд. И эти слова… «Я подумала, какая хорошая будет роль, если я в начале только появлюсь – в роскошном платье... роскошная красавица. Потом будут обо мне всё время говорить-говорить-говорить, а потом – сразу сцена в рубище с крестом. Понимаете, какая уникально выигрышная работа», – вспоминает она.
Всё уже было почти готово к съемкам эпизодов с Анной Бестужевой, но буквально за день до них Дружинина вдруг поняла, что на площадку в качестве актрисы она не выйдет. Играть роль и одновременно руководить съёмочным процессом – это, конечно, возможно. Но слишком много суеты.
«Я сказала: дайте-ка мне сюда художницу по костюмам Арину Путиновскую. И говорю ей: «сядь, а то упадёшь, и все здесь присутствующие тоже сядьте». Потому что режиссёр Дружинина отказывает в роли актрисе Дружининой. И действительно, все заговорили: «с ума сойти!». Уже завтра снимать, и начали меня умолять, упрашивать. А я говорю: «всё-всё-всё, спокойно!» Есть потрясающая актриса! И на следующий день пришла к нам в группу Нелли Пшённая – удивительная, красивая, талантливейшая актриса. Все туалеты, весь костюм, парики – как будто были для неё сделаны. И нужно сказать – роль-то была ею прекрасно сыграна!»
Ни дня без происшествий
Всю драму Анны Бестужевой режиссёр Дружинина переживала за кадром. Но на этих съемках Светлане Дружининой пришлось пострадать не только за своих героев. Как потом любила она пошутить, «Гардемарины» были сняты на двух костылях. Просто обладательница третьего разряда по конному спорту не смогла себе отказать в том, чтобы в самый разгар съемок самой не вскочить на лошадь. «И скакала, и всё было нормально, – рассказывает она. – Просто это было боронённое поле, заросшее травой, и когда я соскакивала, нога попала в щель в земле, которая была закрыта высокой травой, и всё».
Так вышло, что список пострадавших на съёмках «Гардемаринов» на Дружининой не закончился. Вот в этом эпизоде, где шевалье де Брильи стреляет в гардемарина Белова, едва не погиб каскадёр. Во время падения с лошади его придушило завязками плаща. Эту ситуацию потом удачно вплели в историю – использовали, чтобы придать персонажу еще один штрих. Выживший после падения Белов почти до конца фильма мучается с травмированной шеей.
Эпизод с погоней в поле был для съёмочной группы отдельным приключением. Снимался он сложно – частями. Подводила погода. Солнце то выходило, то заходило. И пока оператор ждал нужного света, артисты скучали в служебном «газике». К вечеру в компании появилась и закуска, и коньяк.
«Мы понимали, что всё, смена не состоится, ну, без шансов, – вспоминает Татьяна Лютаева. – И кто-то что-то принёс, и мы всей компанией начали греться. Поначалу мы грелись аккуратно, а под конец смены уже грелись-грелись. И вдруг прибегает ассистентка и говорит: «всё, у нас есть 10 минут! Оператор сказал, что через 10 минут будет солнце на 10 минут, и мы успеваем снять сцену».
Нужно было снять, как де Брильи, бросив карету, бежит за Корсаком в лес. А красавица Ягужинская остаётся в одиночестве страдать. Но когда по команде «мотор!» Боярский побежал за Харатьяном, Татьяна Лютаева неожиданно для всех с криком «Серёжа!» бросилась за ними. Остановил её окрик режиссёра:«Стоп! Какой Серёжа? Ты что? Ты куда побежала? Ты просто стоишь и страдаешь у кареты. Мы снимаем твой крупный план», – вспоминает Татьяна Лютаева. – Камера! Мотор! Начали! Опять выбегает Дима, за ним Михаил Сергеевич, а я стою у кареты и кричу: «Серёжа! Серёжа!» Светлана Сергеевна говорит очень зло: «Умер Серёжа!» А я ей: «А, очень жалко». У всех после этого была просто истерика, все хохотали. А она на меня накричала, но потом тоже хохотала до слёз. Зато я никогда больше во время работы не употребляю. Не греюсь, будем говорить так».
Сталкиваться с жесткими методами режиссёра Дружининой Татьяне потом пришлось ещё не раз. Например, на съемках эпизода, в котором Ягужинская и де Брильи бурно выясняют отношения. Не получался апогей сцены – пощечина. Боярский Таню жалел. «Светлане Сергеевне нужно было обязательно, чтоб у меня мгновенно включилась эмоция. И она сказала Боярскому тихонько: Миша, давай серьезную оплеуху!», – вспоминает Лютаева.
На пальце у Боярского было массивное кольцо. От боли у Татьяны мгновенно брызнули слёзы. Но это было именно то, чего ждала режиссёр – неподдельная острая реакция. «Ну, я способен на всё для Светланы Сергеевны, – говорит Михаил Боярский. – Я единственный в фильме у неё раздевался догола. Она попросила это очень изысканным образом: объяснила мне ситуацию, при которой это происходит. Сказала, что в этом нет ничего пошлого, это такой жанр картины, где... И не беспокойтесь, всё это будет ню. Но и похихикивала надо мной».
«Не вешать нос» и другие хиты
Эту знаменитую балладу де Брильи «Голубка» в народе называют просто – «Ланфрен-ланфра». За 30 лет она не устарела ни на одну ноту, и её до сих пор чаще всего заказывают на радио для своих любимых. Но из всех песен, которые были написаны для «Гардемаринов», именно эта почему-то долго не удавалась композитору Виктору Лебедеву. Он хотел написать для своего друга Михаила Боярского нечто особенное.
«У нас с Мишей особые отношения, – говорит Виктор Лебедев. – Он мог приехать ко мне в два часа ночи и сказать: «вот интересно, что я буду петь?» Но бывает такой случай, когда очень хочешь, и вдруг не получается. Вот хоть убей!»
Композитор переживал, что в итоге песня получилась «не очень вокальной». Но Боярский, исполнив «Голубку», доказал совершенно обратное. «Очень многие пытались петь это, но это не получается так, как у него. Вот тут слияние полностью композиторского замысла и исполнения абсолютно стопроцентное», – говорит Лебедев.
С композиторским замыслом «Гардемаринов» поначалу была просто беда. Светлана Дружинина сразу задумывала свой фильм, как музыкальный, и чтобы потом эти песни распевала вся страна. Но композитор Геннадий Гладков, с которым она работала на предыдущих картинах, в этот раз ей отказал. Был занят написанием музыки для другого фильма – «Человек с бульвара Капуцинов». Хотя и долго перед Дружининой извинялся.
«Он говорил: «Света, ну прости, ну там такой сладкий материал! Не волнуйся, мы тебе сейчас дадим, такого композитора, ну, такого композитора!» Я сказала: «Никто тебя не заменит». И долго с ним даже не хотела общаться. Но потом мы познакомились с Лебедевым, подружились. И выяснилось, что нет худа без добра. Потому что музыка совершенно прекрасная!», – вспоминает она.
Тогда Виктор Лебедев принял предложение Дружинной как подарок и приступил к работе с больший воодушевлением. Ему хотелось, чтобы музыка в этом кино и трогала, и будоражила. В конце концов «Гардемарины» были и для него профессиональным вызовом.
«Я отдал все силы и возможности как раз этой картине, – вспоминает композитор. – Потому что перед этим мой друг, тоже нежно любимый, Максим Дунаевский очень успешно написал «Три мушкетёра». И все пели «Пора-пора-порадуемся». Вот, момент состязания такой невольно получился. Момент конкуренции что ли».
Кто выиграл в этом заочном споре – Лебедев или Дунаевский – не так уж важно. Всё равно в выигрыше остались зрители. И «Не вешать нос!» они полюбили ничуть не меньше, чем легендарное мушкетерское «Порадуемся».
Продолжение следует
Режиссёр Светлана Дружинина была еще на старте нового съёмочного периода. Но все уже слышали: она задумала продолжение легендарного цикла про гардемаринов. Весь 2016-й и часть 2017 года у Дружининой и её команды ушли на подготовку. Проводили кастинг, шили костюмы, вели переговоры с Петергофом и Царским селом. И вот, наконец, всё готово. Утверждён окончательный вариант сценария, выбраны интерьеры и натура, подписаны контракты с артистами.
«Обязательно будет и Харатьян, и Домогарав. Конечно, будет и очаровательный де Брильи – Михаил Боярский, который говорит: «Снимайте меня, снимайте! Быстрее, а то скоро скажут – уходящая натура. Но я ещё ого-го! Могу и на лошадях, и со шпагами!», – рассказывает Светлана Дружинина.
«Мы же не останавливаемся, история-то продолжается. История как таковая. Не история вот этих вот ребят, а история нашей страны», – говорит Дмитрий Харатьян.
О том, как сложилась судьба полюбившихся персонажей, зрители скоро узнают. Но главными героями нового фильма станут не постаревшие гардемарины, а их дети. «Герои – вот эти ребята, Шурка и Александра, причём я назвала его Шуркой, потому что моего любимого Сашечку Лазарева-младшего вот с таких лет все называли Шуркой. Вот поэтому главный герой будет Шурка, а героиня будет Сашенька. Вот они, в основном, будут вести всё. И поэтому фильм не только о стариках. Нет, это фильм о преемственности поколений. О том, что отцы и дети – это очень важно», – говорит режиссер.
С чего всё начнётся? Разумеется, с тайной встречи во дворце. Императрица Екатерина Вторая призовёт к себе князя Оленева-младшего, чтобы дать ему очень деликатное задание. А дальше… дальше вы всё узнаете, когда посмотрите кино.