На этой неделе исполнилось 55 лет знаменитому «приводнению» Ту-124 на Неве. Тогда, в 1963 году, ситуация казалась совсем безнадежной. Пассажиров и экипаж самолета уже практически хоронили. Корреспондент «МИР 24» Анастасия Глебова встретилась с участниками тех событий.
21 августа 1963 года в Таллинне была такая же погода как сейчас – тепло и без осадков. Виктор Чацкий вышел из дома рано. Молодой инженер-изобретатель летел в Москву в командировку всего на несколько дней, поэтому был налегке. В чемодане только смена белья, электробритва «Нева», а также коробка эстонских конфет. Тогда он еще не знал, что до столицы не долетит.
Дома осталась беременная жена. Ждали первенца. Виктору очень хотелось побыстрее к ней вернуться.
«Буквально через несколько минут, после того как мы набрали там где-то километров 3-5, я отстегнулся. Стюардесса подошла и говорит: «Пристегнитесь». Я не понял и говорю: «А в чем дело?». «Мы садимся!» Все, у меня закружилось», – вспоминает пассажир самолета Ту-124 Виктор Чацкий.
Виктор – один из пассажиров рейса 366, который выполнял новенький Ту-124. Сидел в первом ряду салона. Он отчетливо расслышал посторонний механический звук – это заклинило переднее шасси.
«Вот три шасси. Зеленые говорят, что шасси выпущено. Красные – это промежуточное положение. Когда табло загашено, то шасси стоят в убранном положении на замке убранного положения», – рассказал инструктор тренажера самолета Ту-134 Игорь Рублев.
Командиром экипажа в 1963 году был Виктор Мостовой – 30 лет. Второй пилот Василий Чеченев – он чуть старше, служил в военно-морской авиации. Бортмеханик Владимир Смирнов. Штурман Виктор Царев. Радист Иван Беремин. По инструкции неисправный самолет должен был вернуться обратно в Таллинн, но там короткая взлетно-посадочная полоса – опасно. Было принято решение отправить борт в Ленинград.
Виктор Петрович начал искать ручку, чтобы написать прощальное письмо семье. А в это время экипаж безуспешно пытался вернуть шасси в выпущенное положение. Не получалось. Оставалось только одно – сажать самолет на фюзеляж.
«Самая страшная опасность – это возникновение пожара. Представляете, самолет – это летающий, наполненный керосином танкер. И любая искра, попадая в разгерметизированный бак, приводит к погребальному костру. Сгорит все моментально. Самолет горит порядка трех минут. Дотла», – отметил инженер тренажера самолета Ту-134 Александр Самарин.
Борт продолжал «наматывать» круги над Ленинградом – надо было выработать топливо. Но внезапно у Ту-124 отказал левый двигатель. Потом закашлял и замолк правый.
Самолет начал управляемое падение над Исаакиевским собором, спланировал над Дворцовой площадью и Смольным. Он мог упасть в любую секунду. Количество жертв возможной авиакатастрофы страшно было даже представить. Но летчики чудом смогли посадить борт на Неву у Железнодорожного моста.
«Когда я вышел к берегу, то глазам не поверил – прямо на Неве плавал пассажирский самолет Ту-124. Его маленький буксир тащил к берегу», – рассказал очевидец Юрий Туйск.
Виктор Чацкий выходил из самолета одним из последних. Надеялся отыскать свой чемодан – там были документы. К тому моменту салон уже начал заполняться водой, а на набережной собралась толпа.
«Из фюзеляжа выходит дама, но по бревнам идти ей не комфортно. Я поспешил ей навстречу. Спросил: «Как Вы себя чувствуете?» Она из Эстонии сама, мне так по-русски с акцентом отвечает: «Да ничего, но почему-то странно, что мы сели на воду», – сказал очевидец Юрий Коломиец.
В этот же день часть пассажиров отправили в Москву. Билеты на поезд попросили только единицы. А Виктор Чацкий остался в Ленинграде дожидаться возврата багажа.
Но экипаж временно отстранили от полетов. Началось служебное расследование. Уже в августе комиссия Управления транспортной авиации признала – авария произошла по «конструктивно-производственным причинам» – из стойки шасси вылетел болт. Действия летчиков после отказа двигателей были названы «мужественными и умелыми». Впрочем, пилотов так и не наградили. Хотя это приводнение было одним из немногих в мире, при котором никто не пострадал.
А свой чемодан Виктор Чацкий все-таки получил обратно. Через два дня после посадки на Неву. Вещи промокли, электробритва сломалась, документы исчезли. Ущерб оценили в 38 рублей 98 копеек, деньги он получил в соседней сберкассе.