Всю жизнь он хотел петь: страна простилась с Иосифом Кобзоном

Он будет вечно молодым и вечно живым. Иосиф Кобзон. Он пел и про «Школьные годы», и про «День Победы», и про «мгновения». Всю жизнь он хотел петь, и пел так, будто не мог напиться. Такая вот жажда. Репортаж корреспондента телеканала «МИР 24» Маргариты Гырыловой.

Сегодня мир простился с народным артистом Советского Союза, главным голосом СССР. Церемония началась рано утром в Москве в Концертном зале имени Чайковского и продолжалась пять часов. Пришли около девяти тысяч человек – жара не помешала. Почтить память певца приехал и президент Путин. Похоронили Кобзона на Востряковском кладбище рядом с могилой его матери.

До 81-го дня рождения оставалось всего две недели. Он любил жизнь. А жизнь любила его. «По-мужски» для него было не просто слово. Всю свою жизнь Иосиф Кобзон вел себя именно так. Без единого намека на жалость к себе.

«На нашем крайнем выступлении режиссер ему говорит: «Иосиф Давыдович, пойте сидя». А он: «Как песнь о любви петь сидя? Тамара будет стоять, а я сидеть?» – рассказала народная артистка Грузии и России Тамара Гвердцители.

Своего зрителя Кобзон считал собеседником. Разговаривал с ним песней. И только той, что считал важной и нужной. 

Песни с фронта – лейтмотив его детства. От голода военных лет помогал забыться вокальный кружок. В 1946 году, когда Кобзону исполнилось 10 лет, в Москве созвали смотр самодеятельности. Куда будущий народный артист приехал в составе ансамбля. Даже не подозревая, что на сцену Кремлевского дворца он поднимется еще не раз. И еще не раз руководитель страны будет аплодировать ему из ложи. Первым это сделал Иосиф Сталин. 

Больше музыки в его жизни могло и не быть. После седьмого класса Кобзон поступил в горный техникум. В армию он ушел шахтером. 

Так и решил стать артистом. Поступать в Гнесинку Иосиф Кобзон приехал в армейской форме. После двух лет службы другая одежда оказалась мала. Денег у семьи не было. Студентом Кобзон разгружал вагоны на Рижском вокзале. Оттуда это умение быть своим в любой компании. 

Для Марка Рудинштейна Кобзон навсегда останется человеком бесстрашным. На Кобзона покушались трижды. Об этом мало кто знает, кроме близких друзей.

«Мы ехали из Сочи в аэропорт, за нами ехала его машина сопровождения. Они у нас попросили разрешения заправиться. А мы поехали. И их взорвали. Если бы мы остановились вместе с ними, то и нас бы взорвали. «Грубой» реакции не было никакой. Как будто ни один мускул не дрогнул на его лице. Дальше были распоряжения, никакой паники», – вспоминает продюсер кинофестиваля «Кинотавр» Марк Рудинштейн.

Так же спокойно, без видимых эмоций, он помогал на Дубровке вызволять заложников. Первым пошел на переговоры с террористами. Обратно вместе с Кобзоном вышли пятеро зрителей «Норд-Оста». 

Поддержать «своих» - еще один жизненный принцип Кобзона. Ветеран Афгана хранит фотографию с певцом как реликвию. На ней он и артист в Афганистане на наспех сколоченной сцене. С восьми утра с одним перерывом Кобзон пел солдатам песни их родины. 

Артист и гражданин. Депутат Государственной думы шести созывов. Иосиф Кобзон авторитет во власти. 

«Вещи, которые он не принимал, он критиковал достаточно жестко на заседаниях. Свою позицию отстаивал и мог депутату или председателю высказать, с чем согласен, а чем нет», - отметил заместитель председателя Государственной думы РФ Петр Толстой.

Баллотировался Кобзон в 1997 году от Агинского Бурятского автономного округа, это в Забайкалье. Там ему еще при жизни поставили памятник за новый хирургический корпус, поликлинику, здание скорой помощи, за ремонт в школе искусств, за созданную здравницу в Национальном парке, за дороги. 

«Это очень благодарный и простой народ, я восхищаюсь бурятами, которых я представляю пять созывов. Конечно, они не голосовали бы за Кобзона, если бы я ничего не делал», – сказал герой труда РФ, народный артист СССР Иосиф Кобзон.

Иосиф Кобзон так и не выучил английского языка. А вот бурятские народные песни исполнял каждый свой приезд в село Агинское.

Для портрета, написанного семь лет назад, Иосиф Кобзон позировал художнику, уже будучи больным. Бывало, приезжал в мастерскую после химиотерапии, но никогда не отменял встречи. Он даже давал камерные концерты в стенах галереи. Гонорара не просил. 

«Прихожу, уже полный зал народа. Подходит его помощница и говорит: «Вашими усилиями надо отправить его домой. У него температура под сорок, сегодня из больницы». Как я его ни уговаривал, он говорил: «Нет, я тебе обещал, буду петь». Ему было тяжело после терапии, но он пел», – рассказал художник, академик РАХ Александр Шилов.

«Кто-то должен сказать: ну надо же, он пел серьезные песни, а не шлягеры, и надо же, стал героем. Надо попробовать! Попробуйте».