Прощание с эпохой: как триколор занял место красного флага

В декабре 1991 года произошел демонтаж советской системы – стремительно и бесповоротно. О последнем декабре СССР – корреспондент телеканала «МИР 24» Глеб Стерхов. 

Эти кадры, где красный кумач уступает место российскому триколору, облетели весь мир. Время формальной кончины Союза Советских Социалистических Республик зафиксировано с врачебной точностью: 25 декабря 1991 года, 19 часов 36 минут. Время московское.

Красная площадь тогда была пуста: мокрый снег с дождем, не до прогулок. Из штатских – двое рабочих на замене флагов, да несколько журналистов – иностранная телевизионная группа и фоторепортер, Алексей Бойцов.

«Я живу недалеко, на Арбате жил в этот момент. Что-то анализировать умел. И когда в телевизоре сказали, что товарищ Горбачев будет передавать власть, руки в ноги, и побежал сюда. Успел как раз к началу этого действа», – вспоминает он. 

В те самые минуты в прямом эфире выступал Михаил Сергеевич. Говорил о своей отставке. Объяснял ее причины: «В силу сложившейся ситуации с образованием Содружества Независимых Государств я прекращаю свою деятельность на посту президента СССР».

Когда Горбачев подошел к «итогам больших прошлых свершений», было 19:37. Флаг России на куполе 1-го корпуса Московского Кремля достиг верхней точки на флагштоке. Все было кончено. И 290 миллионов человек еще не успели осознать, что Советского Союза больше нет.

«Я только помню, что, мягко сказать, мурашки бежали по телу. У меня была такая печаль, которую я испытывал разве что на похоронах очень близких мне людей», – говорит Виктор Баранец, военный обозреватель.

«Государство распадается на более чем десяток частей, с непонятными перспективами, непонятным будущим. Неизвестность и страх. Просто непонятен вариант развития событий, непонятна собственная судьба, судьба своей семьи… Сам факт уже есть, что произошел распад», – говорит Сергей Девятов, советник директора ФСО России, доктор исторических наук.

А ведь весной того же года 148 миллионов советских граждан ходили на референдум, который еще в 1990-м предложил провести генсек. Почти 77% проголосовали за сохранение Советского Союза.

«Если бы нашелся такой сумасшедший, которому удалось бы спровоцировать разделение страны, это такая беда была бы для этой страны, для всего мира и для европейцев… Это просто немыслимо!», – говорил Горбачев.

Но распад уже было не остановить. Это 12 июля 1990-го. 28-й, последний в истории, съезд КПСС.

«Заявляю о своем выходе из КПСС, чтобы иметь большие возможности эффективно влиять на деятельность Советов. Готов сотрудничать со всеми партиями и общественно-политическими организациями республики», – заявил на съезде Борис Ельцин.

А потом – августовский путч, возвращение Горбачева из заточения в Форосе. И парад суверенитетов. На Украине, например, к этому времени уже почти год как была принята декларация о независимости.

«Возникли такие вопросы, которые нельзя «быть и тут, и между там». Надо делать что-то одно. Строить государство или строить новый Союз. А так как было принято решение строить государство, начали его строить. Пришлось рвать по живому», – признал Леонид Кравчук, первый президент Украины.

Казахстан объявил о независимости самым последним – 16 декабря 1991-го, спустя неделю после Беловежской пущи, когда назад пути уже не было.

8 декабря лидеры трех славянских республик на охотничьей усадьбе в белорусских Вискулях подписали соглашение о создании СНГ, по сути, о распаде Советского Союза.

«Мы поехали в Беловежскую пущу для того, чтобы проанализировать и обсудить ситуацию, в которой мы оказались. Главный вопрос – можно ли каким-нибудь образом убедить, уговорить Кравчука, президента Украины, вернуться в процесс заключения нового Союзного договора», – говорил Геннадий Бурбулис, в 1991 году госсекретарь РСФСР.

Технические условия были непростые. Документ писали от руки, потом печатали на машинке. Зато, как вспоминает охранник Ельцина, горячительных напитков было в избытке.

«Мы очень хорошо пообщались с охраной белорусской, с охраной украинской, очень душевно… И выпили. За вечную дружбу пили. Хозяева отдельно сидели там», – вспоминал Александр Коржаков, руководитель Службы безопасности президента РФ в 1991-1996 гг.

«Вопреки всем сегодня разговорам о том, что мы собрались и якобы крепко напились – нет! Мы уже вечером начали работать якобы с чистого листа. Почему якобы с чистого листа? Это мне казалось вначале, но когда мы начали работать, я понял, что у российской делегации были заготовки. Первый звонок, который сделал Ельцин, это был Бушу. Я присутствовал при этом разговоре и слышал, о чем говорили, потому что Ельцин не умел на английском языке говорить», – свидетельствует Вячеслав Кебич, председатель Совета министров Беларуси в 1991 году.

И только потом в известность поставили президента Советского Союза Горбачева. У которого тогда впервые сдали нервы.

«Вы уже все решили? В общем, у нас разговор такой, довольно острый был… Он мне сообщил, что, ну, знаете, уже поддерживают, мы тут уже с Бушем говорили… Ну, это вообще позор. Вы разговариваете с президентом США, а с президентом страны вы не разговариваете. Это стыдно, стыдобище! Шушкевич меня ставит в известность. А Борис Николаевич разговаривает с Бушем! Причем в таком вопросе, как вопрос о государстве, об этой стране. Сейчас же ее начнут кроить! Не буду я в этом участвовать ни при каких условиях!», – заявил президент СССР.

А последнего флага Советского Союза так больше никто и не видел. По одним данным, его сожгли, по другим, он находится в частной коллекции. Вот, что писал о нем поэт Евгений Евтушенко:

...Мы родились в стране, которой больше нет, 
но в Атлантиде той мы были, мы любили.
Лежит наш красный флаг в Измайлове врастяг.
За доллары его «толкают» наудачу.
Я Зимнего не брал. Не штурмовал рейхстаг.
Я – не из «коммуняк». Но глажу флаг и плачу.