Маргарита Суханкина: В «Мираже» я была лишней. ЭКСКЛЮЗИВ

В конце 1980-х голос Маргариты Суханкиной звучал на всех советских дискотеках. Под ее фонограмму пели многочисленные солистки легендарной группы «Мираж». Сама Маргарита выходить на поп-сцену не хотела: в то время она мечтала о карьере оперной певицы в Большом театре. Тайна «Миража» была раскрыта в начале 2000-х. В это время Суханкина ушла из «Большого» и решилась наконец выйти из тени. Так, почти 20 лет спустя Маргарита стала не только голосом, но и лицом возрожденной группы «Мираж».

Ведущая программы «Ой, мамочки!» Анжелика Радж поместила в черный ящик всего четыре предмета, которые способны рассказать о жизни Маргариты Суханкиной. Они шокировали артистку, подтолкнули на откровения и вызвали шквал эмоций. Зачетная книжка, судейский молоток, открытка, детская соска – что эти предметы значат для Суханкиной? Узнаете в этом выпуске передачи «Ой, мамочки!».

- Начнем... Предмет номер один! Волнуетесь?

Не то слово! Просто ужасно.

- Итак, это зачетная книжка студента. Как вы думаете, о чем сейчас пойдет речь?

Ну, в музыкальной школе я студенткой не была. Думаю, это будет либо училище, либо консерватория.

- Почти в яблочко. Я дам вам подсказку – это цитата из интервью Валерия Соколова, одного из создателей и продюсеров «Миража»: «Просила нас вообще ее имя никогда никому не говорить в страшном сне, чтобы это не помешало ее карьере в консерватории и в Большом театре».

Абсолютно, да. Подписываюсь под каждым словом – так и было.

- Итак, объявляю тему номер один: тайна «Миража». Маргарита, вы тщательно скрывали тот факт, что солистки группы «Мираж» выступают именно под вашу фонограмму. Широкой общественности об этом стало известно в начале нулевых. Но знаете ли вы, что слухи об этом подвохе поползли по Москве еще в конце 80-х?

Конечно, знаю. У меня раздавались звонки в квартире. Я не знаю, откуда люди узнавали... Я просила уже родителей брать трубку, сама не подходила к телефону. Причем, люди прямо с криком требовали: «Пожалуйста, дайте нам Маргариту! Мы знаем, что это она поет, что это ее голос, и мы хотим убедиться. Пожалуйста, дайте нам с ней поговорить». Просто умоляли!

- А как вы думаете, кто все-таки «слил» тайну «Миража»?

Отчасти это была и моя вина, потому что я имела неосторожность дать одно интервью, причем, газете «Культура». Там прямо на обложке был мой портрет и было написано: «Невидимка становится реальностью», или что-то типа того. Девушка-корреспондент обещала, что она не напишет ничего такого, будет молчать про «Мираж» и, якобы, будет рассказывать про мою классическую карьеру. Но, естественно, она зацепилась за эту тему и всех «слила». Конечно, консерватория, Большой театр – это все здорово и интересно, но такие «жареные» факты...

- Интересно, а обсуждали ли тему о подвохе в консерватории, где вы продолжали спокойно учиться?

Была одна история. Я стояла как-то в очереди в буфет, и ко мне сзади подходит парень из «хоровушки», с которым мы с детства росли, ездили на гастроли. Все прекрасно знали мой голос, потому что я была солисткой хора.

- Ну, признавайтесь, вот положа руку на сердце: в те годы бешеной популярности «Миража», когда хит «Музыка нас связала» звучал из каждого утюга – хотелось ли вам выйти из тени?

Вот клянусь – нет. Более того, я этого стеснялась: я занимаюсь серьезной музыкой и вдруг какие-то легкие песенки, легкий жанр! Я как бы говорила: «Нет-нет, это не я, и, вообще, это ко мне никакого отношения не имеет».

- Но теперь вы официально признаны «золотым голосом» и главным лицом группы «Мираж». Справедливость все-таки восторжествовала. Ну, идем дальше: предмет номер два (достает из ящика судебный молоток). Судебное заседание объявляю открытым. Как вы думаете, о чем будем говорить?

Понятия не имею! С законом у меня, вообще, все в порядке...

- Даю подсказку. Цитата из интервью бывшей солистки Миража Наталии Гулькиной: «Я видела уже все в этой группе, поэтому сейчас меня ничем не удивишь». Итак, объявляю тему номер два: скандалы в «Мираже». Ваши отношения с Наталией Гулькиной и Светланой Разиной, с которыми вы пели в возрожденном «Мираже», безвозвратно испорчены. Но при этом, насколько я знаю, у вас приятельские отношения с Татьяной Овсиенко и Ириной Салтыковой, которые не принимали участие в возрожденном «Мираже»...

Да, абсолютно ровные и нормальные.

- Может быть, все-таки причина этих внутренних распрей в коллективе кроется в том, что вы попросту не готовы ни с кем делить сцену и славу?

Нет, это не мой подвох, причина не во мне. Я человек, который всю жизнь рос в коллективе. Для меня коллективное творчество – это норма. Моя музыкальная жизнь началась в хоре Московского Дворца пионеров, потом был Большой детский хор, потом Большой театр, консерватория... Я везде была в коллективе, у меня везде были партнеры. И сосуществовать с кем-то на сцене для меня никогда не было проблемой. А дальше – уже известная история, когда начались распри, потому что Наташа [Гулькина] изначально была звездой. Вот как раз Наташа – тот человек, который не умеет работать в команде, она не командный игрок.

- А Света Разина?

Там другие проблемы, более сложные, скажем так. На психологическом уровне.

- Кстати, вот что думает по поводу распрей в коллективе один из создателей «Миража» Валерий Соколов: «Когда их оказывается двое, и это не молодые девочки, которые только начинают, а уже состоявшиеся звезды и певицы со своим характером, со своими концепциями, естественно, получалось, что они вступали в противоречие – и на сцене, и в жизни. По мелочи: во что одеться, «ты вышла вперед, а здесь я должна выйти» или «я красиво ушла назад, а ты меня заслонила»... Вот такие конфликты начали проявляться, потому что все были состоявшимися исполнителями и им было уже тесно». Вы согласны с тем, что сказал Валерий?

Абсолютно, абсолютно. Я появилась [«Мираже»] в тот момент, когда девочки уже где-то засветились, о них уже говорили, о них знали. И я просто была лишней на этом празднике жизни.

- Я знаю что была еще одна скандальная история в коллективе, которую пришлось даже прикрывать легендой о том, что вы и Андрей Летягин (основатель группы «Мираж», продюсер – прим. ред.) живете в гражданском браке. Что за скандал вы прикрыли таким образом?

Вот как раз уход Наташи. Это было коллективное, продюсерско-директорское решение. Хотите верьте, хотите нет: мы с Андреем настолько разные люди, у нас настолько разные интересы! 

- Значит, вы с Андреем изображали любовь?

Да, вплоть до примерки свадебного платья. Он приезжал ко мне в гости, мы делали какие-то снимки, снежками бросались, обнимались. Потом думали: «Слава богу, все закончилось!».

- Идем дальше. Предмет номер три: открытка с прекрасным видом. Готовы назвать следующую тему нашего разговора?

Думаю, что это мой иностранный супруг.

- В яблочко! Это – вид на Загреб. Я дам цитату из вашего интервью, чтобы объявить тему: «Когда он мне дарил золотые сережки и какие-то украшения, меня это дико смущало. Я ему говорила: «Ну, зачем ты так тратишься?». Итак, тема номер три: жена иностранца. По сути, ваш первый брак – в общем-то, благополучный – развалился из-за вашей карьеры. Но примой Большого театра вы не стали. Не жалеете ли вы, что сделали тогда выбор в пользу сцены, а не мужа?

Был период, когда я очень много и часто об этом думала. Да, я понимала, что там могла бы быть семья, дети. Он настаивал на том, чтобы я не пела.

Жалела, да... С другой стороны, я понимала, что он был (и есть) такой человек – наверное, это свойство всех мужчин, я со временем это поняла, – который прямо задавливал.

- Тиран?

Не тиран, но авторитарный: «Я так сказал – и все!» Причем, мы же сейчас общаемся! Мы нашли друг друга. Где-то года два назад меня нашла его нынешняя жена. Она написала мне письмо, сказала, что воспитывает своих детей на моей биографии! Написала мне все телефоны и пригласила к ним в гости, в Швейцарию. Я думаю: дай-ка наберу. Он поднял трубку и обалдел – совершенно никак не ожидал. В прошлом году мы очень активно общались, и, более того, он даже собирался в Москву. Когда был чемпионат мира, мы перезванивались после каждого матча. У нас было условие, что, если хорваты выиграют, то он приезжает. Правда, в итоге так и не доехал.

- Ну что ж, идем дальше. Предмет номер четыре: пустышка! Итак, озвучивайте вашу версию.

Это детки мои, конечно, самые любимые на свете.

- В общем, да. Осталось только конкретизировать. Хорошо, для этого я вам дам подсказку. Из вашего интервью: «Все началось с того, что на большом сроке он просто заставил меня сделать аборт». Итак, конкретизируем. Тема номер четыре: не родила. Шесть лет назад вы взяли из детского дома Сережу и Леру. Как у них дела, как учеба?

- По-всякому. Лерка послушная, старательная, ну а Сережа – пацан. Но я его не ругаю. Пользуясь случаем, Сережа прямо с порога, размахивая дневником, кричит: «Мам, у меня двойка сегодня!». Я говорю: «Чему ты так радуешься, я не пойму никак?!». Я сказала им: «Я вас ругать не буду, но имейте в виду – это ваша голова, ваша учеба, ваша жизнь. Это то, что вам понадобится». Ну, стараются. Мама для них – самый главный цензор и критик, боятся расстроить. Для них самая страшная фраза: «Смотрите, мама узнает – очень расстроится».

- В одном интервью вы говорили, что считаете самым неудачным второй брак, потому что именно в этом браке сделали аборт, после которого не смогли родить. Вы простили своего бывшего мужа за это?

Я в других браках пыталась родить, но были сплошные выкидыши. Было очень тяжело, было много слез. Я никак не могла пережить эту потерю, потому что я очень хотела детей. И, конечно, я очень долго не могла простить мужа. Я долго носила в сердце эти потери, передумывала, переживала. Но потом я перечитала огромное количество разной литературы, и сейчас, конечно, у меня совершенно другой подход к жизни, я поменяла свое мировоззрение. Я понимаю, что то, что уже не срослось и никогда уже не повторится, надо просто перешагнуть и идти дальше, не оглядываясь. Не надо это все муссировать, отматывать назад: «А вот если бы...», «Могло бы...». Не могло бы – все. Это уже прошло.