«Морские черти», спортивные Олимпиады и жизнь в избушке Бабы-яги: какими были детские лагеря в СССР?
1 июня во всем мире отмечается главный детский праздник – Международный день защиты детей. Телеканал «МИР» приготовил для маленьких зрителей массу интересного: любимые мультфильмы, детское кино целый день и спецвыпуски программ с участием юных ведущих. Ну и конечно, куда без классики советского кинематографа?
Действие фильма происходит в пионерском лагере начала 60-х годов прошлого века. Главного героя – шестиклассника Костю Иночкина – исключают из пионерского лагеря. Мальчик представляет, как огорчится бабушка, когда узнает об этом, и принимает решение не ехать домой. Тайком он возвращается в лагерь и поселяется под сценой. Теперь у его друзей есть тайна, объединяющая всех. На какие безумства готовы мальчишки ради друга и зачем они сымитировали эпидемию в лагере?
Сюжет фильма отправляет нас в советское пионерское детство. А что думают о своих пионерских лагерях те, кто успел побывать там, – читайте в нашем материале.
«Черти» из числа пионеров и море по колено
Ольга Симакина, старший научный сотрудник:
«В пионерском лагере моего детства главным было то, что в него ехала половина нашей школы вместе с педагогами и школьными врачами. Лесобаза – наше градообразующее предприятие – каждое лето отправляла в свой лагерь на море не только детей сотрудников, но и вообще почти всех детей поселка, где в то время работали мои родители. Из Коми мы ехали на поезде в Керчь, наблюдая по пути, как за окном всего за сутки проходит вся весна: от ручьев у нас на севере до пышного цветения природы в Крыму. Сейчас я думаю, что эти сутки в поезде каждый год меняли до неузнаваемости и нас самих: детей и учителей, давая всем заряд бесшабашной радости на все лето.
В той части Керчи, где был наш лагерь, довольно мелкое море, поэтому заплывать разрешалось далеко – все равно почти везде можно было встать на ноги. Купались каждый день и вволю!
Лагерь был неформальный, хотя хватало и патриотических мероприятий, но мы их тоже любили. Были походы и поездки. В распоряжении лагеря было два автобуса, и отряды по одному или по два возили на экскурсии по всему Крыму!
А еще нас возили на Азов, где всем было разрешено мазаться целебной грязью до ушей. Все равно море рядом! Лагерь был настолько прекрасен, что когда потом мне досталась путевка в «Артек», то отдых там мне показался менее интересным, чем в том первом моем лагере, от которого осталось море позитива!»
Страна Пионерия и страшные истории по ночам
Директор «Института исследований социальной памяти» Александр Замесин:
«Первые пионерские лагеря стали появляться в молодом советском государстве уже в 1920-е годы. После голодных лет Гражданской войны в стране было много беспризорников, для которых организовывали детские дома, а для восстановления здоровья ребят стали вывозить на море. Так, в 1925 году для больных туберкулезом детей в Крыму был создан «Артек».
В 1930-е годы в рамках воспитательной и патриотической работы, а также оздоровления, для детей советских рабочих создаются лагеря при крупных промышленных предприятиях Донбасса, Магнитки, Кузбасса. В этот период они становятся частью общей идеологии воспитания нового советского человека.
После Великой Отечественной войны началось массовое создание пионерских лагерей – практически при всех предприятиях, профсоюзах и колхозах. По воспоминаниям воспитанников конца 1940-х, родителям колхозников надо было сдать в фонд только десяток яиц сверх обычной нормы, и почти на все лето ребенок уезжал в лагерь.
К концу 1980-х в СССР насчитывается более 40 тысяч пионерских лагерей (не считая школьные лагеря дневного пребывания). В 1990-е годы после развала СССР в России и других постсоветских республиках начинается массовое закрытие лагерей. Заводы и предприятия сбрасывали с баланса ставшую ненужной в новых рыночных условиях собственность».
Жизнь в домике Бабы-Яги, или Побег в чемодане
Семейный психолог Наталья Тимина:
«Каждое лето, начиная с 1980 года, родители отправляли меня в пионерский лагерь. Родители работали на оборонном заводе. И лагерь, а также турбаза, принадлежали заводу. Завод был достаточно богат, чтобы позволить себе строительство детского лагеря и турбазы в сосновом бору на берегу красивейшего озера. Все домики, построенные из бруса, назывались «Сказками» и были похожи на домик Бабы-Яги. Цены на путевки для детей работников завода были символическими, поэтому иногда мы отдыхали по две смены, а потом уже вместе с родителями перебирались на турбазу.
В лагере было 14-15 отрядов и, помимо домиков, было еще восемь каменных корпусов. Все ребята и вожатые были хорошими знакомыми. По утрам всегда – зарядка и линейка, на которой озвучивали план на день. Помню, у нас было много концертов, спортивных мероприятий, отрядных соревнований, свежий воздух, постоянно купание в озере, большой клуб со сценой. Очень важно, что была стабильность: постоянное место, постоянные люди, все родное и знакомое.
Каждый год на все лето приезжал отряд детей из детского дома (это была советская благотворительность от завода). Но они всегда держались особняком, никто не старался их интегрировать как сейчас в детскую среду.
Лагерь и турбаза и сейчас отлично функционируют, принадлежат управлению образования, поскольку завод в 90-е закрылся. Я там даже работала психологом четыре лета подряд, когда мой ребенок был школьником».
Отрядное взвешивание и Олимпийские игры
Вадим Баринов, руководитель московского офиса Группы компаний «ЦКТ»:
«В моей жизни и моем сердце огромное место занимает время, проведенное в пионерском лагере. В советское время свои пионерские лагеря имели практически все крупные организации и предприятия. Путевки в них выделяли всем желающим сотрудникам для их детей. Часть путевки оплачивалась организацией, а остальная часть самими сотрудниками.
Также было небольшое количество бесплатных путевок, которые полностью оплачивало предприятие. Их давали как поощрение, или нуждающимся, у кого была маленькая зарплата.
На все три летних месяца раздобыть путевки было сложно, но хотя бы на одну смену их удавалось получить всем желающим. Вожатыми ездили работать молодые сотрудники предприятий и организаций, или брали студентов. Многие пионерские лагеря не в летний сезон использовались как пансионаты или базы отдыха для сотрудников.
С 8 до 17 лет я каждое лето ездил в один и тот же пионерский лагерь от маминой работы на все три смены. Возможно, мне повезло, но в далеком 81-м году я очень сдружился с мальчишками, с которыми я оказался в одной палате в младшем отряде. Мы пронесли эту дружбу через года и через все отряды этого пионерского лагеря до самого старшего.
Когда по возрасту на пионеров мы уже не тянули, директор лагеря, хорошо нас знавшая и полюбившая за эти годы, приглашала поработать нас сотрудниками персонала, разнорабочими, а потом и вожатыми. Во взрослой жизни, когда общих интересов стало меньше, наши пути разошлись. А тогда мы были не разлей вода, и от сезона до сезона регулярно созванивались, ездили друг к другу в гости, отмечали вместе дни рождения. Или если у кого-то появлялась новая виниловая пластинка «Deеp Purple» или «Rainbow», неслись через весь город друг к другу послушать ее. А потом опять наступало лето, новый сезон, очередные смены.
Мы постоянно были при деле. Начиная с подъема и до отбоя. Конкурсы, разучивание каких-нибудь патриотических, как правило, песен. Фестивали, соревнования между отрядами. Зарницы. Спартакиады.
Через день в клубе показывали кино – по вечерам после ужина. Приезжал киномеханик из ближайшего к лагерю города и привозил какую-нибудь картину. Чаще всего комедию.
В начале и в конце каждой смены ребят из всех отрядов обязательно взвешивали. Кормили нас очень хорошо: первое, второе и компот. И в добавке никогда не отказывали. Я был полноват в обычной жизни, но в отличие от других ребят, которые в лагере вес набирали, я, наоборот, от такой активности и четкого графика вес терял. Чем жутко расстраивал медперсонал, я, видимо, портил им отчетность. Ну как мне им было объяснить, что этот вес – лишний. Было здорово!
Для меня советский период – это, в первую очередь, воспоминания о времени, прожитом в пионерском лагере. Общение. Дружба. Влюбленность. Мы взрослели, лагерь старел. И ветшал. Не так давно я съездил туда, где был когда-то мой пионерский лагерь, с женой. Я не был там 30 лет! К моему сожалению, от него ничего не осталось, ни одной постройки. Все снесено под ноль. Только асфальтовые дорожки очерчивают территорию. Грустно немного. Да, там и сейчас кипит жизнь, новая, современная, на месте моей советской памяти разбит веревочный парк. Там много посетителей, так же, как раньше там звучат восторженные детские голоса. И это меня радует!»