Наиль Нуров: Всемирные игры кочевников – это синтез науки, культуры и спорта

Ведущий программы «Евразия. Дословно» на телеканале «МИР 24» Ерик Мулдабаев встретился с руководителем дирекции по подготовке V Всемирных игр кочевников Наилем Нуровым.

Казахстан впервые принимает Игры кочевников. Расскажите об отличиях между предыдущими Играми и нынешними в правилах и регламенте. Как Астана готовилась к ним?

Эти Игры необычные во многом. Наверное, самые главные вызовы – это когда организаторам не хватает времени, когда решение о принятии, о проведении Игр принимается за полтора года до их проведения. Вы знаете, в Казахстане уже накоплен достаточно большой опыт в проведении больших комплексных международных проектов, таких, как зимние Азиатские игры, Универсиада. На эти проекты, например, нам отводилось по пять-шесть лет, а здесь всего полтора года. Это, конечно, был такой серьезный квест, но сказался опыт, сказалось желание. Я считаю, что сегодня уже можно сказать, что мы справились, что Игры состоялись. Было и есть очень много интересного.

Здесь, знаете, наверное, есть смысл сказать о том, что Игры кочевников – это очень молодой проект. Им всего 10 лет. И та база, которую заложили наши кыргызские братья, по большому счету, стала основой, но мы кое-что добавили, кое-что трансформировали. Но главное, в чем и заключается феномен Игр кочевников, нам удалось сохранить. То есть этот синтез, коллаборацию науки, культуры и спорта. Одним из самых главных достижений является тот факт, что нам удалось сохранить и наполнить Игры эмоциями. Эмоциями не только зрительскими, но и эмоциями спортсменов, участников. Есть большое отличие профессионального спорта или, как мы говорим, олимпийского спорта от спорта Игр кочевников. Олимпийцы – это профессионалы. Это люди, спортсмены, которые заточены на результат, которые приезжают на свои Олимпийские игры, чемпионаты мира, и они ничего не видят, ничего не слышат, вся их жизнь нацелена на победу. Вы, наверное, тоже с этим как журналист сталкивались, когда спрашиваешь спортсмена, вернувшегося с зарубежного крупного турнира: «Как тебе Лондон, Париж?». Он говорит: «А я не видел ничего». В нашем случае это не так. Эта коллаборация аутентичного спорта и современного города, на наш взгляд, родила такую эмоцию, которая сейчас выплескивается. Мы это слышим и видим от наших гостей, и это доставляет нам огромное удовольствие.

Бюджет V Всемирных игр кочевников в 20 раз меньше, чем у Азиады, и в пять раз меньше, чем Универсиады. Это разве события менее масштабные?

Да, это предмет нашей особой гордости. Действительно, этот проект во многом уникален. В том числе он уникален по таймингу, отведенному на подготовку, по финансовым средствам из расходов на Игры, по количеству персонала, принявшего участие в подготовке. Когда недавно приезжали коллеги из одного международного проекта, который будет через год в одном из европейских городов, они спросили, сколько человек у нас в дирекции. Я когда ответил, что 53 человека, они три раза переспрашивали, потому что, по их мнению, это невозможно. Они говорят: «У нас проект намного менее масштабный, и там уже работает порядка 600 человек». На что я ответил, что мы такие, мы вот так можем. То, что касается финансов, да, их было немного, но это дисциплинирует.

Вы знаете, мне есть, с чем сравнивать. Я возглавлял дирекцию и Азиады, и Универсиады. после завершения Универсиады мы вернули в бюджет 17 миллиардов тенге просто неизрасходованных. То есть наш бюджет был профицитным. А сейчас, когда ты понимаешь, что должен буквально каждое решение, каждую покупку товара, работы, услуги пропускать, что называется, через сердце, то это дисциплинирует. Мы считаем, что это один из успешных важных факторов, что, с одной стороны, все есть, но ничего лишнего. И в то же время нет такого, что мы что-то забыли или не смогли. Этот баланс сохранен, и эта большая удача.

Насколько пришлось обновлять инфраструктуру? Появились ли новые объекты?

Я, наверное, начну немножко глубже. Когда главами государств стран ОТГ было принято решение о проведении Игр в Казахстане, именно в Казахстане, то был какой-то период, когда надо было определить место проведения. И не сразу было принято решение, что это будет Астана. Рассматривались различные регионы. Рассматривался и город Кунаев, и естественно Алматы, а также Актау, Туркестан. Но здесь, мне кажется, глава нашего государства принял как всегда очень выверенное, точное решение. То есть изначально мы знали, что не должны тратить много средств на проведение этого проекта. Одна из самых больших статей расходов, это скажет любой организатор, всегда строительство. Это, как говорится, черная дыра. Поэтому выбор Астаны был во многом продиктован именно с целью быть рациональными. В Астане практически сформирована вся необходимая спортивная инфраструктура. Сегодня Астана – большой спортивный город, и ничего к Играм строилось. Но другое дело, что подобные проекты – это всегда повод привести уже существующую инфраструктуру в порядок. Поэтому благодаря Играм очень серьезно обновилась «Астана Арена» – наш главный футбольный стадион. Наконец, почти починили крышу и привели в порядок ледовый дворец «Алау». Кроме этого, был задействован уже существующий новый легкоатлетический стадион в качестве места для аккредитации. Но главная наша гордость, и многие будут помнить наши Игры за то, что благодаря им наша столица, наш город приобрел новый ипподром. Да, это уже существовавший ипподром «Казанат», но мы имеем практически новый ипподром с великолепной новой скаковой дорожкой, с лукодромом, с увеличенными до 10 тысяч зрительскими трибунами, с медицинским зооветеринарным центром, с конюшнями на 400 голов и многое-многое другое. Это все благодарное наследие Игр, и это тоже предмет нашей гордости.

Мы знаем, что на предыдущих Играх в том же Кыргызстане были команды, которые представляли страну. Могло их быть несколько. Здесь же у нас спортсмены выступают под единым флагом своей страны. Почему было сделано именно подобное решение?

Вы сейчас задели очень важный момент. Такой подход был уместен в начале пути на I и II Играх кочевников, когда было сложно на этапе стартапа сформировать конкурентную спортивную среду. То есть надо было больше участников. Сейчас, когда мы перевалили за 80 стран участников, конечно, эта потребность отпала. Мы сказали нашим коллегам: «Давайте сделаем так: одна страна – одна команда».

Можно ли назвать спорт фундаментом, основой для укрепления отношений между странами СНГ? Как это работает?

Изначально на самом старте нашего проекта, а вы знаете, проект этот координирует Министерство туризма и спорта нашей республики, руководство страны, руководство министерства сразу поставили задачу: «Ребята, мы должны Игры кочевников использовать как инструмент народной спортивной дипломатии». Мы должны в первую очередь сплотить и объединить костяк – это тюркские государства, то есть государства, входящие в организацию тюркских государств. Это государства, входящие в СНГ, государства приграничные, граничащие с нами. Мы считаем, что не ущемляем никого, потому что для нас, как для организаторов, нет, конечно, любимчиков, нет стран, на которых мы смотрим с недоверием. Нет, это не про нас. Вы знаете, казахи очень гостеприимные люди.