Первый над полюсом: как московские исследователи возрождают подвиг полярного летчика Павла Головина?
Павел Головин. Его имя неразрывно связано с освоением Арктики, организацией первой советской экспедиции на Северный полюс и высадкой там отважной четверки «папанинциев». А масштаб личности сравнивают с масштабом Юрия Гагарина и первым полетом человека в космос. В Москве сохранилось несколько памятных мест, связанных с легендарным Головиным. По мнению исследователей его жизни Федора Пущина и Евгения Дмитриева, подтверждены из этого списка только часть адресов. По ним и отправилась корреспондент MIR24.TV, чтобы прикоснуться к поистине выдающейся, но трагически короткой жизни Головина.
Пришедшие с небес
5 мая 1937 года. Павел Головин первым из советских летчиков со своим экипажем (штурман, два механика и радист) на разведывательном самолете АНТ-7 с бортовым номером «СССР Н-166» достигнет Северного полюса. Доставленные им данные позволят впервые в мире успешно осуществить посадку отряда тяжелых транспортных самолетов на полюс и создать там дрейфующую полярную станцию «Северный полюс-1». Серьезное событие не только в масштабах всей страны, но и всего мира! Пройдет всего несколько лет, и Великая Отечественная война даст нашей стране имена новых героев и увековечит новые подвиги. Имя легендарной фигуры в авиации — планериста-рекордсмена, полярного и военного летчика, летчика-испытателя, Героя Советского Союза Павла Головина — угаснет…
Ученый секретарь Наро-Фоминского историко-краеведческого музея Федор Пущин и режиссер Евгений Дмитриев решили поставить точку в этой истории — и возродить память о герое. Они считают, что у каждого народа должны быть заветные имена, которые никогда не забываются, которые являются жизненным мерилом, которые чем дальше, тем ярче и светлее загораются в памяти потомков. Исследователи планируют снять документальный фильм о судьбе Павла Головина, которая оборвалась весной 1940-го, установить в Москве мемориальную доску на доме по улице Тверской, где жил летчик, выпустить иллюстрированную книгу и осуществить еще множество важных дел на его малой Родине в Наро-Фоминске. Все это должно быть подготовлено к важной юбилейной дате — 90-летию со дня покорения Арктики советскими летчиками.
…«Мало полюбить небо, надо, чтобы небо полюбило тебя. А оно любит смелых, знающих, трудолюбивых». Так говорил выдающейся советский авиаконструктор, генерал-майор-инженер Владимир Мясищев. И именно таким был Головин.
А все начиналось с малого — как это и бывает в жизни. Планерный кружок, участие в постройке планера, неудавшееся поступление в школу летчиков, а потом — вдруг удача — и зачисление, и мировые рекорды, и звание Героя Советского Союза. Откуда же такое неиссякоемое рвение и такая любовь простого мальчишки из Наро-Фоминска к небу?
«Сохранением памяти о Головине много лет назад занялась его старшая сестра Татьяна. Еще в 1970-е она стала ходатайствовала об открытии экспозиции в Наро-Фоминском музее. Но все это проходило настолько скромно и тихо, что его истинный вклад, как нам кажется, в те годы по достоинству не смогли оценить. А это очень важный для страны человек. Его подвиг, наверное, соизмерим с космической эпопеей Советского Союза. Когда мы стали изучать биографию, то поняли, что масштаб его личности намного шире… Надо сказать, что его жизнь нас очень вдохновила. Мы взялись за изучение детства и юности, а еще тех моментов, что коренным образом повлияли на решение стать летчиком».
Встреча, изменившая жизнь
1920-е. Все мальчишки Советского Союза грезили небом и его освоением в полярных широтах Арктики и Антарктиды. Считалось, что первыми достигли полюса на самолете пилот Ричард Бэрд и механик Флойд Беннет. Однако в 1996 году информация о достижении американцев была опровергнута: в дневнике Бэрда обнаружили следы фальсификации.
Пройдут годы — и над полюсом впервые в истории пролетит небольшой двухмоторный разведчик АНТ-7 под управлением Павла Головина. Но это все впереди, а пока… шел 1923-й и в Наро-Фоминске создается местное отделение Общества друзей воздушного флота (ОДВФ). Юный Павел записывается в планерный кружок. Осваивает азы. Участвует в постройке своего первого биплана «Наро-Фоминец».
Федор Пущин и Евгений Дмитриев считают, что идейным вдохновителем Головина тогда был Григорий Сук — самый юный русский летчик-ас Первой Мировой войны Российской империи, прапорщик, Георгиевский кавалер. Именно он приезжал в гости к отцу Головина — Георгию Петровицу — служащему Воскресенской мануфактуры прядильноткацкой фабрики. Видимо, тогда и произошла судьбоносная встреча, перевернувшая жизнь мальчишки.
«Григорий Сук приезжал на побывку с Первой Мировой войны, гостил у Головиных. Наверное, его истории о самолетах, летчиках, воздушных боях, войне, подвигах и героизме, наградах произвели колоссальное впечатление. Пашка теперь всем сердцем мечтает о небе. Учиться он уже не хочет, потому как в небе надо быть сильным и ловким. Он даже описывается свой «первый полет», когда прыгает с зонтиками с сарая. Конечно, полет не получается… Вдруг в Наро-Фоминске появляется некто Лебедев — человек, который организовывает отделение Общества друзей воздушного флота. К слову, есть информация, что он был знаком с прославленным авиаконструктором Яковлевым. Конечно же, Павел начинает заниматься в планерном кружке. Ребята под руководством Павла Лебедева собирают свой первый планер, потом делают и второй. Но обе конструкции на планерных соревнованиях всего несколько секунд будут парить в небе — а потом упадут. Это печалит ребят. И они уходят из кружка в футбольную секцию», — рассказывает Евгений Дмитриев.
Правда, эти события не остановят Павла на пути к мечте. В 1925-м, а потом еще ровно через год, он будет пытаться поступить в школу военных летчиков. Вот только обе попытки не увенчаются успехом... В 1927 году он наконец-таки будет зачислен по комсомольской путевке на рабфак в Политехникум ВСНХ СССР на архитектурный факультет. Там произойдет вторая важная встреча в его судьбе.
Головина знакомят с бывшим летчиком. И однажды в личном разговоре он поднимет к размышлению важный вопрос: «А почему ты сам не построишь свой планер?» Головин никогда прежде не задавался им, а теперь это решение становится на уровне жизни и смерти. Павел организует планерный кружок. И впервые поднимется в небо на планере «Московский политехникум».
С того дня Головин живет небом. В 1930-м успешно окончит школу военных летчиков, где останется в должности инструктора-летчика.
Вскоре в Коктебеле пройдут VIII планерные состязания, в которых примет участие и Головин. В Крыму он побьет сразу два мировых рекорда: 16-17 октября продолжительность одиночного полета (14 часов 48 минут) и 29 октября полет с пассажиром (10 часов 56 минут). На планере «Темп» Головин тогда установит недосягаемую — в прямом и переносном смысле — высоту для других летчиков. До этого дня рекорд принадлежал немецкому планеристу Шульцу. Теперь известное на весь мир имя — Павел Головин. Столь важное для Советского Союза событие отметит сам маршал Советского Союза Ворошилов, прислав личную поздравительную телеграмму.
Эра полетов
Чтобы Арктика стала русской, первопроходцам пришлось совершить сотни больших и маленьких подвигов. Мы впервые в мире прошли Северным морским путем за одну навигацию. Организовали первую советскую экспедицию в небе на Северный полюс. Основали первые дрейфующие полярные станции. Построили первые атомные ледоколы и первыми дошли до Северного полюса в надводном плавании. И даже первыми спустились на дно Северного ледовитого океана. Особое место в этом первенстве займет и Головин.
1932 год. Переломное время в жизни Павла. В Московской школе летчиков он знакомится с штурманом корабля Анатолием Алексеевым. Его рассказы об Арктике полностью увлекают Головина. Алексеев рекомендует летчику Матвею Козлову взять к себе вторым пилотом юного и смелого Павла Георгиевича. Головин переходит на службу в Главсевморпуть и обследует льды в Карском море. Так Павел становится полярным летчиком — вторым пилотом на гидросамолете «СССР-Н-9». Именно на нем он совершит свой первый полет на север: через Архангельск на остров Диксон.
«Почему была так важна полярная авиация Советскому Союзу? Стояла жизненная задача исследовать и овладеть бескрайними территориями, решить вопросы судоходства, транспортного сообщения, обеспечить возможности существования на северных берегах. А вместе с тем — обеспечить народно-хозяйственное освоение Арктики и разведку полезных ископаемых. Головин начинает летать с экспедициями на Карское море, а уже через год парит в небе в одиночку и собирает информацию для решения задач снабжения, связи и разведки», — говорят Федор Пущин и Евгений Дмитриев.
Для пилота каждый день — как испытание.
Головин в 1934 году участвует в воздушной разведке для проводки судов Ленского и Карского караванов. Вывозит зимовщиков с острова Дунай. И вместе с тем продолжает исследовать Север.
А еще для пилота каждый день — это курьезы.
«Есть один непроверенный, но описанный факт. Самолеты в те годы, если их сравнивать с современными, были словно консервные банки с гвоздями. И вот представьте… Тундра. Начинается страшная пурга. Что делает Головин с командой? Они садятся на самолете в безопасное место и словно «зарываются в снег». Это у них называется «куропаточить». Как куропатки зимой. Неделю могут так сидеть, а то и все две. На такие случаи у них всегда с собой был запас еды... А еще такой эпизод был в его жизни. Посадили они как-то самолет на воду, а тогда же бревна по рекам сплавляли. И вот пришлось Головину всю ночь стоять на бревнах и отталкивать шестом их от самолета, пока они плыли вдоль реки», — говорит Евгений Дмитриев.
У Головина словно было врожденное чувство полета. В 1935 году участвует в спасательной операции по поиску пилота-орденоносца Линделя и самолета «Н-125». А через год — в походе ледореза «Федор Литке».
«Головин часто вспоминал следующую историю, когда он уже был известным, Героем Советского Союза. Однажды ему с экипажем пришлось сесть на реку Лену. Гидросамолет ребята оставили, а сами в лодочку — и к берегу. Плывут, как вдруг к ним стал приближаться пароход. Члены экипажа вдруг рассмеялись. Головин сначала не понял, в чем дело, а потом заметил, что пароход назван в его честь «Павел Головин». В разговорах позже подшучивал над произошедшим, что, мол, знал о существовании парохода со своим именем, но, что встреча будет такой — и подозревать не мог. Вот так пароход «Павел Головин» чуть не задавил Павла Головина», — рассказывают исследователи.
Крылья над полюсом
Идея создать первую станцию на Северном полюсе возникла в 1936 года. План предложил советский географ и исследователь Отто Шмидт, он же и возглавил его проект. Руководителем станции назначили Ивана Папанина. Вместе с ним на плавучую станцию отправились метеоролог и геофизик Евгений Федоров, радист Эрнст Кренкель, гидробиолог и океанограф Петр Ширшов. Так и появилась легендарная «Папанинская четверка». Но, прежде чем доставить на Северный полюс оборудование научной станции и исследователей-зимовщиков на самолете, предстояло провести тщательную подготовку.
До того, как папанинская экспедиция достигнет полюса и проведет на льдине 274 дня, первым на разведку отправится летчик Головин со своей четверкой. Он совершит смелый разведывательный полет в центр Полярного бассейна, достигнет Северного полюса и возвратится обратно на остров Рудольфа.
Штурм Северного полюса начался 22 марта 1937 года. Головина называли «разведчиком погоды». Ведь именно ему Шмидт поручит провести разведку погоды и состояние льдов до широты 86 градусов, определить места возможной высадки Папанина и его товарищей.
Самолет Головина вместе с экипажем (командир корабля П.Г. Головин, штурман А.С. Волков, старший бортмеханик Н.Л. Кекушев, второй бортмеханик В.Д. Терентьев и радиотехник Н.Н. Стромилов) должен был лететь по маршруту Москва — Архангельск — Усть-Цильма — Нарьян-Мар — Амдерма — Маточкин Шар — мыс Желания — бухта Тихая — остров Рудольфа. Первой остановкой стал Архангельск, откуда 30 марта самолеты стартовали в Нарьян-Мар. А 12 апреля планировался вылет на остров Рудольфа — крайняя точка суши перед Северным полюсом. Однако раскисшая взлетная полоса аэродрома препятствовала полету. До острова Рудольфа эскадра добралась 19 апреля…
«Покорение Северного полюса — задача из задач. Для экспедиции многие советские предприятия начали производить уникальную продукцию, что послужило толчком для развития всей промышленности в целом. Одни предприятия стали выпускать надувные лодки и палатки для полярников, другие — пищевые сублимированные концентраты, третьи — экипировку для экстремальных зимних условий, четвертые — технические средства. Это была новая эра! Предстояло обеспечить не только воздушный перелет и посадку, но еще и жизнь нескольких человек на льдине на протяжении более 9 месяцев. Интересный факт: для бесперебойной связи на таком расстоянии нужна была новая радиостанция. Ее разработка легла на плечи Ленинградского института. Правда, условием было, что разработчик этой радиостанции летит вместе с первой разведкой. Им оказался радиоинженер Николай Стромилов. Легендарный человек блокадного Ленинграда. В экспедиции Головина он невольно стал пятым членом экипажа», — говорит Федор Пущин.
«На полюсе — солнце, облака с барашками, минус 13»
…5 мая исследование синоптической обстановки показало, что можно сделать попытку высадиться на Северном полюсе. Послали разведчика на АНТ-7. Разведчик, несмотря на усложнившуюся метеообстановку, пролетая над полюсом, дал радиограмму:
«Летим над Северным полюсом. Горды тем, что на своей оранжевой птице достигли крыши мира. К великому разочарованию, полюс закрыт. Пробиться вниз не удастся. Возвращаюсь обратно. Погода на Рудольфе не беспокоит. Горючего вполне хватит».
Впервые в истории советские летчики на двухмоторном самолете «СССР-Н-166» после разведки пролетели над Северным полюсом. А спустя несколько дней, вылетев по тому же маршруту, известный полярный летчик Михаил Водопьянов и второй пилот Михаил Бабушкин посадят в районе полюса самолет с членами экипажа Папанина. Так Головин проложил путь для новых героев.
«Задача Головина была слетать к Северному полюсу и посмотреть, какая там погода, проверить торсистость льдов, а также сбросить грузы, чтобы проверить прочность льда для высадки «Папанинской четверки». Но… самолет Головина вообще не должен был достичь полюса. Они могли долететь только до 87 градуса. А потом у них просто-напросто бы закончилось топливо. Однако пацаны — хулиганы. Они выкинули спасательное снаряжение и прихватили дополнительную емкость с топливом. Никому, конечно, об этом не сказали. Все провернули тайком. И опять же мы не знаем — правда или нет? Но ходит такая легенда: пролетая над полюсом, экипаж сбросил бочку машинного масла для смазки оси, чтобы Земля лучше вертелась», — рассказывает Евгений Дмитриев.
Из интервью Павла Головина после полета на Северный полюс:
«Сразу за Рудольфом начал набирать высоту. Лез медленно, машина была тяжело нагружена. Выровнялся на высоте 1500 метров, это было на 83,5 градусов. Сразу после старта обнаружил около десяти градусов разницы между показаниями солнечного указателя и магнитным компасом. И тут же понял, что компас врет. На глазах компас стал уходить влево. На 83 градусе показывал отклонение уже на 40 градусов. ГМК тоже показывал все, что ему хочется. За Рудольфом — миль 20 вода, а дальше пошел сперва битый лед, а затем торосистые поля с разводьями. Глядел по сторонам мало. Я — и рулевой, я — и капитан, я — и передатчик записок, я — и контролер их. Паковый лед начался с 83,5 градусов. Поля стали значительно больше, он стал одноцветным, с хорошим слоем снега. Даже с высоты полторы тысячи метров были видны трещины — торцы. Это значит, что он достигал солидной толщины. Айсбергов не встречалось. Глядел в оба, но никаких признаков земли не видел. Облака кончились через несколько минут после старта. На 85 градусах начала надвигаться перистая облачность. Меня никто не остановил, и я продолжал лететь. На 89 градусах получил радиограмму: «Наберите максимальную высоту, посмотрите, что впереди и возвращайтесь на Рудольф».
До полюса оставалось всего 90 километров, и Головиным было принято решение лететь дальше.
«Высота у нас была немного больше двух тысяч метров. Где-то рядом полюс. Начал спускаться. Пошел на 1800. Для верности прошел еще минут пять, развернулся чуть налево, направо, поворот и домой. С полюса дали радиограмму: «Широта — 90, делаю поворот. Головин». На полюсе — солнце, облака с барашками, минус 13».
Родина дала авиации могучие крылья и сильные моторы
За образцовое выполнение задания правительства и героизм, проявленные в Северной экспедиции, достигшей Северного полюса и основавшей полярную станцию на дрейфующем льду Севера, 27 июня 1937 года Павлу Головину было присвоено звание Героя Советского Союза.
Это был человек довольно распространенного среди летчиков тридцатых годов типажа: первоклассный ас, рисковый, неутомимый. Получив высокую награду, он оставался простым и скромным человеком — и вернулся к повседневным делам.
Головин продолжал активно работать в полярной авиации, вел ледовую разведку, обеспечивал проводку судов Северным морским путем. Немало сделал и для развития отечественной авиационной техники. На его счету много сверхдальних перелетов, подъемы в субстратосферу, он установил в этой области ряд рекордов. Пройдет еще один год — и он примет участие в спасательной операции по эвакуации людей с дрейфующих ледоколов «Георгий Седов», «Малыгин» и «Садко». За это Головин будет отмечен знаком «Почетный полярник». С октября 1938 года служит на Московском авиазаводе № 22, испытывает серийные бомбардировщики.
В годы советско-финляндской войны 1939-1940 годов Головин не остался в стороне от страшных событий. В эскадрилью морских бомбардировщиков Головин прибыл в звании полковника, но летал вместе со всеми как рядовой летчик. Большей частью — один, особенно в туман и снегопад, охотился на морских путях за военными транспортами. Совершил 30 боевых вылетов. За храбрость его наградили орденом Красного Знамени.
«Пытался до последнего выправить самолет»
…Новодевичье кладбище. Тихий некрополь в самом сердце Москвы с пятивековой историей. Именно здесь мы встретились с исследователями Федором Пущиным и Евгением Дмитриевым. Кинематографичная жизнь Головина, как потом в разговоре отметят собеседники, трагично оборвалась в роковом апреле сорокового года.
О том случае сегодня — всем приходящим на Новодевичье кладбище — напоминает огромная мемориальная плита с тремя портретами. В этом месте — у стен монастыря — и был похоронен летчик Головин со своим экипажем — ведущим инженером Александровым и бортмехаником Добровым.
Колумбарий Новодевичьего кладбища — секция 5, ниша 2. Здесь же стоит урна с прахом Павла Головина.
1 апреля 1940-го. Головин выполнил три ознакомительных полета на ранее уже облетанном бомбардировщике СПБ, новом самолете конструкции Поликарпова. 26 апреля был первый полет на первом серийном самолете СПБ № 2/1, перегнав самолет с заводского аэродрома на Центральный. На следующий день предстоял очередной полет на определение устойчивости и управляемости.
27 апреля Головин поднял СПБ № 2/1 с Центрального Московского аэродрома имени Фрунзе. За полетом наблюдал конструктор самолета Николай Поликарпов. Через полчаса после взлета самолет будто выпал из облаков, вращаясь в плоском штопоре.
На небольшой высоте пилот попытался покинуть машину на парашюте, но высоты для спасения уже не было. Самолет, сорвавшийся в штопор, упал на аэродром НИИ ГВФ, навсегда похоронив под собой экипаж… Позже на месте крушения — в районе Химкинского водохранилища — построят школу № 680.
«Павел Головин погиб на следующий день после своего дня рождения. Летчик, который днем ранее испытывал самолет, отказался на нем летать. И объяснял это тем, что в самолете есть неполадки. Но Головин всегда твердо верил в свою удачу. Он ввел машину в штопор, а вывести ее уже не получилось… У испытателей в то время существовало негласное правило: не покидать самолет — и до последнего пытаться его выправить. Когда Головин начал выпрыгивать, то было уже слишком поздно. Купол парашюта начал разворачиваться и за что-то зацепился. Расследование показало, что отказал двигатель», — поясняет Евгений Дмитриев.
«Дом полярников»
От Новодевичьего кладбища движемся на Никитский бульвар, 9. Здесь — в шумной части столице — на всех свысока смотрит он… знаменитый «Дом полярников». В тридцатые годы профессию полярников обозначили как элитную. А потому здание предназначалось для работников и руководителей Главсевморпути, многие из которых были полярными летчиками и исследователями. Весь свет той эпохи проживал здесь: Николай Зубов, Павел Головин, Михаил Белоусов, Анатолий Ляпидевский и многие другие. Есть информация, что в этом доме до сих пор живут потомки тех полярников.
«На «Доме полярников» установлен памятный знак, но мы не уверены до конца, жил здесь Головин или нет. Возможно, здесь проживал только короткий промежуток времени. Мы планируем сделать запрос в домовые книги», — объясняет Федор Пущин.
Исследования вещь интересная тем, что помогает подтвердить или полностью опровергнуть то или иное событие. Когда Федор Пущин и Евгений Дмитриев взялись за изучение биографии Павла Головина, то удивились, как много в ней судьбоносных знакомств, ярких людей и героических решений:
«Большую роль сыграло знакомство с внучатой племянницей Головина — Натальей. В свое время ее бабушка Татьяна Георгиевна (родная сестра Павла Головина) занималась сохранением памяти о героическом брате. Это она передала в дар музею в Наро-Фоминске его фотографии, унты, письма и другие личные вещи. Наталья продолжает бережно хранить память в семье. Оказалось, что в семье сохранились фото, на которых Павлу Головину около двух и пяти лет. В метрической книге указано, что его крестная — мещанская девица Дарья Головина. А, увидев фотоархив, поняли, что Головины — это не совсем крестьянская семья. У его предков — своя интересная история. Ну и мальчишкой он рос очень непростым... По биографии мы уже стали закрывать некоторые непонятые нам вещи, исследуя те материалы, которые предоставила семья — по большей части письма и фотографии. Ну и мы сами активно занимались поиском артефактов. На аукционах удалось приобрести документы, например, летное свидетельство. Это позволило прояснить биографию и важные жизненные даты. На данный момент мы являемся людьми, которые обладают наиболее полной информацией о Головине (кардинально отличающейся от того, что есть в интернете). Также за основу в изучении брали автобиографию Головина «Как я стал летчиком» и книгу Макса Зингера. Все остальные факты — подтверждаем и уточняем документами, фотографиями, собственными исследованиями, работой в архивах и музеях страны. Каждый факт очень важен, чтобы создать полную картину столь короткой жизни Головина».
Архивы, рассуждают Федор Пущин и Евгений Дмитриев, зачастую холодные, протокольные вещи. А вот семейный архив — это что-то «по-настоящему теплое», где человек раскрывается совершенно с другой стороны. Например, Головин писал, что самолетов никогда не видел, а потому представлял их себе как велосипед с крыльями. А через несколько лет у него и самого будто вырастут крылья. Он часто будет повторять: «Летать — значит жить». И вот уже к 30 годам он — полковник. Это было редкостью для того времени.
«Головин погибнет в 31 год. Очень кинематографично. Режиссеры ищут какие-то сюжеты или старые переснимают, а здесь — такая жизнь. Настоящая! Каждый день — преодоление или подвиг. И вопрос: что понимать под словом подвиг?.. Для них — это обычная служба. Они же были самые простые ребята, которым страна дала возможность реализоваться. Конечно, в хорошем смысле слова они были «дурные». Ни один здравомыслящий человек в такую погоду сегодня никуда бы не полетел. А у них — кровь кипит. Я три года изучаю его биография, и пришла идея снять к юбилею документальное кино про Головина. Материал хороший. Я начал писать сценарий, но вдруг стало появляться очень много новых подробностей. Постоянно приходится переписывать. Наверно, это будет трехсерийный фильм. Первая серия — детство. Вторая — планеризм и его жизнь до 1936 года. Третья — Головин в зените славы и Герой Советского Союза», — говорит режиссер Евгений Дмитриев.
Вернуть имя Головина: последний адрес на Тверской
Улица Горького 122, квартира 5. Так называлась Тверская улица в Москве в период с 1932 по 1990 год. Этот адрес последнего проживания — дом 36, строение 1 на 1-й Тверской- Ямской улице — Павла Головина теперь не только известен, но и, так сказать, официально подтвержден исследователями. А помогло обычное проведение. В собранных и изученных документах летчика случайно был найден чудом сохранившейся листок из блокнота визитки с его адресом проживания.
«Мы заморочились даже с московскими адресами. В его летном свидетельстве есть адрес, где он жил в 1931 году. В «Доме полярников» — пока непонятно: у нас нет подтверждения, но на доме есть доска, которая указывает на то, что там проживали полярники, и Головин указан среди них. А недавно узнали и последний домашний адрес — благодаря блокноту-визитке. Понимая, как располагаются квартиры, можно судить, что жил Павел Головин в 1 подъезде на 4 этаже. На доме есть памятная доска с именем Спирина, а он был флаг-штурман экспедиции, при этом Головин по каким-то причинам, к сожалению, не отмечен. Нам хотелось бы в год 90-летия со дня, когда Головин с экипажем достиг Северного полюса, обратить пристальное внимание на эту тему. Это же уникальные герои, которых почему-то нет в школьных учебниках. Не все знают, даже кто такие «папанинцы», а научным исследованиями наша страна и весь мир до сих пор пользуется. В Москве несколько адресов, связанных с именем Головина, часть нам известны, часть — нет».
Что еще предстоит посетить, найти и обследовать? Первый «таинственный» московский адрес, где в начале 1930-х годов проживал молодой Павел Головин, был найден в его анкете и пилотском свидетельстве: Лениградское шоссе, дом 98. Второй — политехникум ВСНХ СССР: с 1927 по 1929 годы Головин учился на рабфаке (архитектурный факультет) Политехникума ВСНХ СССР (ныне Московский Государственный Строительный Университет). Адрес здания где размещался факультет в конце 20-х годов уточняется. Третий — Тушино. В 1929 году по соседству с деревней Тушино на пойменном лугу была основана летная школа Осоавиахима с небольшим аэродромом. В том же году в Тушинскую авиашколу поступил Павел Головин, оставшийся после окончания летчиком-инструктором.
Четвертый — химкинское водохранилище (акватория бывшего гидроаэродрома Захарково). В 1931-м на окраине Тушино — рядом с деревнями Захарково и Алешкино — начал строиться аэродром гражданского воздушного флота (ГВФ), названный Захарковским, переданный Управлению полярной авиации Главсевморпути. В 1937 году в Захарково был открыт учебный центр для летчиков Гражданского воздушного флота. 8 августа 1938 года с этого аэродрома Головин вылетает по маршруту Москва — Уэлен на амфибии системы Сикорского «S-43» H-207. Шестой — район Северное Тушино. Школа №680 (сейчас это корпус школы №1286) носила имя Павла Головина и была построена в 1965-1968 годы в районе, где 27 апреля 1940 года упал самолет СПБ №2\1. При его испытании погиб Головин, ведущий инженер Александров и бортмеханик Добров.
Жизнь как символ эпохи
Планерист, военный, гражданский и полярный летчик, летчик-испытатель, Герой Советского Союза. И все это — к 31 году. Головин доказал, что даже в самых суровых условиях человек может совершить невозможное.
«Первая наша большая мечта, как вы уже поняли, — снять документальный фильм про Головина. Вторая — издать иллюстрированную книгу. У нас огромная подборка его фотографий, которые никогда не были опубликованы. Хотелось бы выпустить иллюстрированную историю, как некий арт-бук, про Головина с нашими комментариями — начиная от его рождения и заканчивая трагической гибелью. Набирается более 100 эпизодов».
Жизнь Головина называют символ эпохи. Его именем в Наро-Фоминске в пятидесятых названа улица, а на Аллее героев города установлена стела, посвященная Головину.
В музее Наро-Фоминска хранятся его личные вещи: полярные унты, шапка из собачьего меха и уникальные фотографии 1920-х, где юный Павел мастерит планеры. Как раз в этой шапке он стоит вместе со штурманом Жуковым на льду дрейфующего каравана. И именно в этом головном уборе и обуви пилот покорял Арктику.
«Нам удалось найти дом, в котором проживала семья Головиных. Не тот родовой, дореволюционный, а в котором они жили позже. Сегодня это частный дом на трех владельцев. Хотим договориться о том, чтобы на его фасаде установить памятную табличку. Кроме того, скульптор Петр Рыбаков из Наро-Фоминска изготовил по нашей просьбе бюст Павла Головина. Мы долго думали, где его лучше установить? И решили, что таким местом может стать парк Победы. Там уже стоит самолет, посвященный летчикам — защитникам Москвы и летчикам-нарофоминцам. А еще есть размышления о том, чтобы на улице Головина сделать арт-пространство в его честь», — сказал Федор Пущин.
Духовные связи. Уроки. Смыслы. Это всегда больше, чем просто культурный код. Это живая память наследников семей и родов, разных по крови, но единых по духу, верных национальным ценностям и идеалам. И обращение к семейной истории позволяет увидеть, что личное наследие может иметь особую значимость. И ведь не только для членов конкретной семьи, оно способно стать своего рода символом для других людей.
Считается, что осмысление прошлого нашей страны — через призму родовой памяти и конкретных человеческих судеб — делает историю ближе и понятнее нашим современникам.
Историческая память — это дар. Дар всей страны и для страны!
«Павел Головин погиб в 1940-м, когда моей маме было девять месяцев. Моя бабушка (его родная сестра Татьяна Георгиевна) как и все Головины была очень скромным человеком. Она всегда хранила память о своем брате. Знаю, что и Павел был тоже скромным парнем, а еще — очень бесстрашным. Много материалов, в том числе и личных вещей, было передано в Тушинскую школу, там они и остались. В нашем личном архиве хранятся книги о Павле, есть письма и фотографии. В основном — это детские снимки, где он с бабушкой. Каково это быть родственником легендарного Головина? Как вам сказать… мы самые обычные люди, мы никогда не хвастались и не кичились. Просто в нашей семье был такой незаурядный человек, мы его помним! Мой брат рассказывал своему сыну о Павле, а я — своему».