Двойная жизнь, или Страсть к молоденьким артисткам
В Театре Луны состоялся 200-й показ мюзикла «Губы». Юбилейный спектакль приурочили к 70-летию маэстро Александра Журбина, который и стал автором музыки к этой постановке. Как отметил художественный руководитель театра, режиссер Сергей Проханов, это «самый главный человек, без которого спектакль не назывался бы мюзиклом».
В основе представления - роман Владимира Набокова «Камера обскура» о безрассудной страсти стареющего коллекционера к шестнадцатилетней девчонке, мечтающей стать звездой кино и разбогатеть. Магда Петерс словно бабочка расставляет сети, и Бруно Кречмар попадает в них. Но это не тот случай, когда зритель видит бурные психологические самокопания героев. Мюзикл воспринимается настолько легко, как будто все эти запутанные отношения не представляют никакой опасности. Страсть, да и только! Однако трагедия неизбежна…
Сергей Проханов хорошо знаком широкому зрителю - вспомнить одного только «Усатого няня»! Его «визитная карточка» - лучезарная улыбка. Так вот и «Губы» получились с улыбкой. «Мы решили снять кино», - поделился он историей создания постановки с публикой. И получилась, действительно, практически самобытная, но вместе с тем все же узнаваемая притча. Яркие сценические костюмы, эффектные декорации – заслуга Андрея Шарова и Анастасии Прохановой. Оптимистичные нотки в музыке. Все это создает впечатление, что «вся наша жизнь и вправду – игра». Но во втором действии становится очевидно, что Бруно зашел слишком далеко – его тайный роман вскрывается. Двойная жизнь больше невозможна.
Фото: Мария Гальцова (Пресс-служба Театра Луны)
Открывается постановка арией киносценариста и режиссера Зегелькранца (Марк Рудинштейн). И вся эта история, воссозданная на сцене «по Набокову», по сути, является вымыслом этого человека. Он бестактно вмешивается в сюжетную линию, но лишь в финале, осознав масштабы трагедии от невинного, казалось бы, увлечения, пытается исправить ситуацию и переписать сюжет.
Фото: Александр Либков (Пресс-служба Театра Луны)
Вообще вся эта история с «синема» работает от начала и до конца и проявляется даже в мелочах. Отдельного внимания заслуживает видеоряд: экран - словно зеркало души и мыслей человека. Время от времени там появляются то ножки, то губки – как раз, когда у героя возникают пошлые мысли. Например, во время разговора по телефону с юной Магдой. Захотелось выпить? Вот уже проектор показывает стакан…
Фото: Александр Либков (Пресс-служба Театра Луны)
Сама сцена изначально поделена на два пространства – справа дом, слева – мечты и театр. Но позже все перемешается и уже невозможно будет отделить одно от другого, еще позже – дом исчезнет из поля зрения, действие перенесется в другие края. Настоящий праздник, кино, вино и домино… А где-то там умирает дочь. Но Бруно уже не в силах остановиться, он идет по этому развратному пути на поводу у страсти. Для чего, зачем, почему, для кого? Но главное – что впереди? И вообще есть ли что-то впереди?
Фото: Александр Либков (Пресс-служба Театра Луны)
Когда уже совсем очевидно, что юной девочке нужны были только слава и деньги, но никак не любовь, Бруно осознает наконец-таки свою ничтожность и произносит «Просроченный ты Казанова». И вот его уже опутывают пленкой, что так символично: кино - пленка. Нет сил выбраться, нет возможности вернуть все на круги своя. И спасти его уже не может даже Зегелькранц, а только финальный выстрел Магды…
Фото: Александр Либков (Пресс-служба Театра Луны)
И вот Бруно появляется со своей умершей дочерью, все в белом. Это рай? Он не грешник, нет? А что тут делают Магда и ее любовник?.. Похоже, финальная песня – это творческий автограф Проханова. Ведь какие бы страсти ни кипели в Театре Луны (а это, пожалуй, одно из самых мистических, теплых и светлых мест), и «Губы» могут нравиться или нет, но если спектакль живет столько лет при полном зале, то это уже что-то да значит. А что именно? Каждый решит сам, согласно собственному внутреннему «синема».
Елена Вилле
