Алия Мустафина: Волнуюсь перед Олимпиадой, как перед любым турниром

Российская гимнастка, олимпийская чемпионка Алия Мустафина рассказала в интервью «МИР 24» о своих тренировках, отношениях с родителями и тренером, а также о ситуации с допингом.

В вашем тренировочном лагере есть обязательный тихий час. А вы всегда спите в обед?

Алия Мустафина: Мы всегда спим между тренировками, потому что сон - лучшее средство, чтобы восстановиться.

А потом вы также - по расписанию - ложитесь спать вечером? У вас жесткий распорядок дня?

А.М.: Мы уже привыкли к такому времени, к расписанию. Даже в обычной жизни бывает, что по привычке ложишься и встаешь в одно и то же определенное время.

Ночи за компьютером или с телефоном в руках исключены?

А.М.: Бывает, но редко. Обычно живем по расписанию.

Ваш папа - спортсмен (бронзовый призер Игр-1976 по греко-римской борьбе - прим. ред.), который привел вас в спорт в шесть лет. У вас не было другого выбора, кроме спорта?

А.М.: Мои родители не настаивали, чтобы я занималась именно тем, что они выбрали для меня. Меня привели в гимнастику, и я не возмущалась. Я не помню, чтобы мне хотелось заниматься чем-то другим.

Получается, что вы с детства наблюдали за папой-спортсменом. А вот ваша мама - учитель физики. Хорошо знаете этот предмет?

А.М.: Нет, знаю его намного хуже, чем она.

Вас часто сравнивают со Светланой Хоркиной. Нет желания спорить с такими людьми, доказывать, что вы - другая

А.М.: Я отношусь к таким сравнениям равнодушно. Если людям кажется, что я похожа, то ладно, пускай, мне все равно.

Поговорим о травмах. В 2011 году у вас была очень серьезная (разрыв крестообразных связок левого колена - прим. ред.), после такой травмы обычно уходят из спорта. Но вы остались, выдержали и побороли все трудности. Сложно было?

А.М.: Да, было сложно, потому что я понимала, что долгое время пропускать тренировки нельзя, ни к чему хорошему это не приведет. Будет тяжело вспомнить все заново. Но желание доказать себе, что смогу восстановиться и снова выступать, оно взяло верх. Страха не было, потому что после той травмы были и другие. В спорте самое страшное - травмы, потому что только они и могут серьезно помешать в карьере.

А родители не отговаривали возвращаться в спорт?

А.М.: Родители, наоборот, поддерживали меня. Папа больше, чем мама. Она переживала за мое здоровье, а вот папа как спортсмен только поддерживал. Он не жесткий, он понимает, что в первую очередь я его дочь, но с ним мне проще общаться - он и поймет, и посоветует.

А с кем вы больше делитесь о личном? И есть ли на это время?

А.М.: С мамой. И да, время есть, было бы желание, а время найдется.

По словам тренеров, у вас сложный характер. А в чем это выражается?

А.М.: Я могу повозмущаться, если мне что-то не нравится. Пока мне не докажут, что я не права, я буду стоять на своем до последнего. Но я всегда принимаю замечания к сведению, если ошибаюсь. Потому что если не ошибаться, то никогда и не узнать, как делать правильно.

В тренировочном лагере я нахожусь по времени куда больше, чем дома. Тренер в какой-то мере как вторая семья. В таком возрасте (21 год) уже нет ощущения, что тренер может как-то заменить родителей. Но в детстве тренер делает для нас все: учит вместе с нами уроки, дает какие-то советы, которые дали бы родители. Для маленьких спортсменов тренер правда как родитель.

А на учебу время есть?

А.М.: Если нет соревнований, то да, время есть. Перед соревнованиями нет ни сил, ни времени.

А обидно, когда говорят, что со спортсменами говорить не о чем?

А.М.: Мне так не говорили. Но я думаю, что обидно. Когда такое говорят, нужно понимать, как много сделал спортсмен, чтобы выиграть медаль, турнир, чемпионат. Какое количество усилий на это требуется и времени. Найти время для чего-то, помимо спорта, очень сложно.

Волнуетесь перед второй Олимпиадой больше, чем перед первой?

А.М.: Нет, я в принципе всегда одинаково волнуюсь перед соревнованиями. Неважно, какие они, как называются. Надо выходить и выступать. Поэтому волнения всегда одинаковое перед любыми турнирами. Отличается только возраст, в котором я выступала тогда и сейчас.

В интернете очень много ваших страниц. Подавляющее число из них - фэйки. Вы популярны, вас узнают, вами интересуются. Когда осознали, что вы чемпионка и знаменитость?

А.М.: Стараюсь об этом не думать. Больше всего времени провожу в тренировках. Есть цель - помочь команде в Рио. О другом стараюсь не думать. Когда узнают знакомые - приятно, когда узнают на улице - стесняюсь.

При выборе спутника будете обсуждать его с тренером?

А.М.: Нет, просто расскажу о нем. За советами пойду к маме.

А как прокомментируете ситуацию с допингом?

А.М.: Мы стали внимательнее относиться к тому, что нам дают. Даже аспирин вызывает теперь вопросы. Делаем все, чтобы не было ни малейшего шанса или возможности испортить показатели. Лекарства берем только у доктора или же звоним и уточняем перед покупками в аптеках.

Изменилось ли отношение к тем коллегам, которые попались на допинге?

А.М.: Нет, никак не изменилось. Мы понимаем, что они принимали его не специально. Тот же мельдоний оказался в списке всего полгода назад. Никто из спортсменов специально его не пил. Его принимали за полгода, за 9 месяцев до соревнований. Никто не знал, как долго он выводится. Это сложная ситуация.