Генеральным директором МХАТа им. Горького в октябре был назначен Владимир Кехман, российский бизнесмен и театральный деятель. Возродить имя театра после череды скандалов, вернуть к работе Татьяну Доронину, отказаться от «суеты» на сцене – такими видит свои основные задачи новый руководитель. Что является главным показателем успеха театра? Каким станет МХАТ им. Горького через пять лет? На эти и другие вопросы Владимир Кехман ответил в программе «Культ личности».
- Мы беседуем в МХАТе им. Горького, где вы генеральный директор. Первые дни уже прошли, первые приказы изданы. Какой ваш приказ был первым?
Владимир Кехман: Главный, наверное, приказ на сегодняшний день – остановил все платежи. Это был первый приказ и главный. Потому что в тот момент, когда я пришел, на счетах было два миллиона рублей. Зарплата должна была быть выплачена 10 ноября в размере 26 миллионов без налогов.
- То есть 35.
Владимир Кехман: Да, приблизительно 35. Слава тебе, господи, что мы это все сделали. Успели, оформили, и электронную подпись. Хотел бы поблагодарить и казначейство наше, которое беспрецедентно все быстро сделало, и налоговую инспекцию Москвы, которая тоже помогла нам, и, конечно, Минкульт, который поддержал и последнюю часть субсидии декабрьской прислали нам вперед, чтобы мы могли выплатить зарплату коллективу.
Владимир Кехман: Это будет только Петербург и только Михайловский театр. Это эксклюзив, только для этого театра. Потому что это альма-матер, которая позволила мне изменить всю мою жизнь. И это будет Новосибирск, если мне позволит Михаил Григорьевич Мессерер. Сейчас я его попросил об этом. Я хочу, чтобы он мне позволил чуть-чуть изменить все, что он сделал – уникальный сейчас спектакль «Конек-Горбунок» на музыку Щедрина и по хореографии Радунского, которую он восстановил в Михайловском театре – я хочу сделать некие небольшие поправки. Если он мне разрешит, тогда это будет еще Новосибирск.
- Сегодня какой спектакль?
Владимир Кехман: Сегодня «Три сестры».
- То есть мы сейчас увидим настоящие декорации Дмитриева.
Владимир Кехман: Да. Это один из величайших художников, который здесь работал. Более того, у меня же в кабинете в Михайловском театре стоит дмитриевский макет «Войны и мира», мировая премьера. Посмотрите, кто имел право лишить публику Москвы этой эстетики? Кто и за что – я этого не понимаю.
- Но Бояков как раз этот спектакль оставлял. Даже восстанавливал и режиссировал.
Владимир Кехман: И это тоже меня попросила Татьяна Васильевна. Говорит, все, что поменяли, вернуть назад. Потому что этого делать нельзя, вы же знаете прекрасно, как театральный человек. Что при живом режиссере, который существует, нельзя трогать никакие мизансцены – это нарушение любой театральной эстетики. Убежден, что эта эстетика, очень простая, понятная, без музыки, без балета и без эстрады, она победит в итоге – абсолютно, 100 процентов. Она победит любой – безнравственное слово – хайп и любой эксперимент. Потому в истории Художественного театра заложен общедоступный театр – сам принцип. Ты дальше можешь делать все, что угодно. Ты должен воспитывать публику, которая хочет видеть это, хочет видеть детский репертуар. Зачем же мы попытались это уничтожить? На сегодняшний день это закончено, и мы движемся вперед в этой эстетике отчасти. А дальше сделаем все новое, нам нужно просто время.