Эксперт по Китаю рассказал, как будет развиваться страна в следующую пятилетку

В Пекине открылся XX съезд Коммунистической партии Китая. Какие задачи Поднебесная ставит перед собой на ближайшие пять лет? И как их собирается решать? Об этом телеканал «МИР24» спросил заведующего сектором экономики и политики Китая ИМЭМО РАН Сергея Луконина.

- Как положено, по традиции, съезд отрылся речью председателя Коммунистической партии Си Цзиньпина. Аналитики подсчитали, был проведен семантический анализ: в двухчасовом докладе слово «безопасность» прозвучало 73 раза, а словосочетание «национальная безопасность» – 26. При этом они сравнили, что на XIX съезде КПК в той же вступительной речи словосочетание «национальная безопасность» было 18 раз. В 2018 году, то есть еще на пять лет раньше, всего четыре раза. Что поменялось, почему такое изменение?

Сергей Луконин: Думаю, что ничего не поменялось. В связи с тем, что результаты этого съезда были прогнозируемыми, аналитикам, в том числе китаистам, как и мне, ничего не остается, кроме как считать, сколько раз Си Цзиньпин употребил то или иное слово, выражение. Тенденции, которые закрепляются этим съездом, были и ранее. Они закреплены и в стратегических документах Китая, и в плановых документах «Это сделано в Китае – 2025», в «Долгосрочных целях развития Китая до 2035 года» и в «Достижениях второй столетней цели к 2049 году».

В общем, эти цели можно объединить под тезисом, что Китай должен стать великой страной, которая может бросить вызов, в том числе Соединенным Штатам Америки, по совокупной мощи. Я здесь предполагаю и оборону, и армию, и социальную сферу, и идеологию, и, конечно же, экономику.

- Неспециалисты по Китаю привыкли считать, что когда на Востоке говорят, то определенное расположение слов или количество упоминаний того или иного предмета или какого-то события, условия, что-то значит. Например, возвращаясь к анализу вступительной речи. Аналитики увидели, что проблематика Тайваня была упомянута дважды. Что, с их точки зрения, нарушило традиционность выступления.

Сергей Луконин: Такая традиция пошла на самом деле не с Востока. Подобным образом пытались западные эксперты анализировать Советский Союз, потому что информации было мало, она была труднодоступна. Все пытались анализировать экономические, социальные и идеологические изменения в Советском Союзе путем изучения фотографий, кто с кем стоял.

- Кто в каком порядке стоит на мавзолее, принимая парад.

Сергей Луконин: Да, и кто как выражается, какое количество слов прозвучало в выступлении того или иного политика или официального чиновника. Очевидно, что тенденции, которые сейчас есть в мировой геополитике, начались раньше. Китай об этом знал. Естественно, Си Цзиньпин обращает внимание на безопасность продовольственную, финансовую. Все это в контексте стратегического противостояния с Соединенными Штатами Америки.

- При этом первостепенной задачей до 2027 года Си Цзиньпин назвал высококачественное развитие: «Мы должны полностью четко и всесторонне претворять в жизнь новую концепцию развития». А в чем новизна?

Серге Луконин: Это не новая концепция развития. Эти цитаты повторяются в том или ином варианте в выступлении разных китайских чиновников. Понятно, что это событие эпохальное, рубежное. Естественно, в своей речи Си Цзиньпин употребил это выражение. Но говорить о замене темпов экономического роста на качество роста стали еще в 2010-х годах, потом это продолжилось в 2015-2016 годах. И сейчас опять на повестке дня. Это отражение изменения в китайской экономике, она стала очень большой. Естественно, темпы роста снижаются, и чтобы поддерживать эти темпы роста и достигать новых целей, необходимо улучшать качество этого роста. Поэтому генсек об этом и говорит.

- То есть получается, что примерно то же самое можно сказать и о совершенствовании курса «одна страна – две системы», о котором тоже говорил Си Цзиньпин? Но не все так хорошо знают Китай, не все понимают, что такое «одна страна – две системы». Но, я так понимаю, это касается территорий Макао и Гонконг?

Сергей Луконин: Да, первоначально это касалось территорий Гонконга и Китая. Гонконг возвращался в юрисдикцию КНР в 1997 году, была провозглашена эта схема «одна страна – две системы». Когда политическое устройство Гонконга остается таким, как оно было и прежде, и Китай не вмешивается во внутреннюю политику. Но понятно, что так или иначе Китай теперь вынужден вмешиваться. В том числе и в политическую систему Гонконга для того, чтобы просто обезопасить себя. Это реакция на агрессивные действия Соединенных Штатов Америки, которые пытаются спровоцировать возникновение точек напряженности вокруг Китая для того, чтобы ограничивать его социально-экономическое развитие.

- Тогда давайте и о внутренней политике. По словам Си Цзиньпина, внутренней политикой было и остается построение справедливого общества. Исходя из того, о чем вы говорили с точки зрения экономики, что она росла, расширялась, ее объемы увеличивались, и теперь все труднее и труднее становится поддерживать темпы роста. Насколько легко удастся Китаю в ближайшие годы продвинуться по построению справедливого общества с точки зрения экономических сложностей?

Сергей Луконин: Да, как вы правильно заметили, традиционные факторы экономического роста Китая теряют свою эффективность. Мы назовем их на всякий случай: это дешевая рабочая сила, это отсутствие издержек при производстве товаров, например, на экологию, социальные фонды и так далее. Очевидно, что за период экономических реформ, которые начались, грубо говоря, с 1980-х годов, появились как выигравшие от этих реформ, так и проигравшие, которые не смогли воспользоваться возможностями, которые предоставляла политика открытости.

Сейчас этот вопрос стоит достаточно остро. Это вопрос имущественного расслоения общества. Си Цзиньпин поставил перед собой одну из главных задач своего следующего пятилетнего периода – это реализация так называемой политики всеобщего процветания. То есть когда богатые должны поделиться с бедными, имущественное расслоение должно снизиться. Китайцы, которые выиграли от политики экономической открытости, должны позаботиться о своих немного отстающих согражданах.

- Вернусь к цветистости восточных высказываний. Потому что, когда Си Цзиньпин говорил о превалирующей победе над коррупцией, он употребил достаточно интересное высказывание, я бы назвал это китайской стратогемой. По его словам, это удалось благодаря тому, что одновременно били и по тиграм, и по мухам, а также охотились на лис. Как-то расшифровать это можно?

Сергей Луконин: Опять же, здесь генсек подчеркнул, что это не новая тенденция, а это программа, которую он реализовывал с момента своего прихода к власти. Он понимал, что авторитет Коммунистической партии Китая был на достаточно низком уровне, и это могло закончиться плачевно. Конкретно массовыми акциями протеста, потерей управляемости страной и эффективности этого управления.

Си Цзиньпин запустил антикоррупционную кампанию. Естественно, что в рамках этой кампании, может быть, как-то пострадали и его политические оппоненты, но в целом она была проведена достаточно жестко, быстро, эффективно, и авторитет Коммунистической партии Китая рос на глазах. Сейчас у среднестатистического гражданина Китайской Народной республики не вызывает сомнений или вопросов то, что Коммунистическая партия Китая – действительно сила, которая хорошо управляет страной.

По поводу мух, тигров и лис – здесь имеется в виду, что били и по крупным взяткополучателям, и по средним, и по малым. Кроме того, пытались в некоторых случаях успешно вернуть тех, кто взял взятку и уехал за границу.

- Еще аналогия: в России словосочетание «ХХ съезд» вызывает определенные аллюзии и впечатления. Но, исходя из того, о чем мы говорили, я так понимаю, от ХХ съезда КПК ждать каких-то поворотных, судьбоносных решений все-таки не стоит?

Сергей Луконин: С одной стороны, да, он судьбоносный. Здесь предполагается практически уже на 99%, что полномочия нынешнего генсека будут продлены на третий срок. Почему это так необычно? Потому что Дэн Сяопин, который считается архитектором политических реформ Китая, неформально заявил, что китайские генсеки должны занимать свой пост в течение максимум двух пятилетних сроков подряд. А Си Цзиньпин вроде как это нарушает. Поэтому вроде и считается, что это какое-то необычное эпохальное событие.

С точки зрения специалистов и самих китайцев, это рубежное событие, потому что была достигнута так называемая первая столетняя цель Коммунистической партии Китая. Первая столетняя цель КНР – это победа над бедностью. Плюс была закончена пятилетка. Сейчас Китай вступает в новую пятилетку, которая будет осуществляться в более агрессивных условиях. Это, как я уже говорил, соперничество с Соединенными Штатами Америки. Должен быть заложен фундамент для будущего социально-экономического развития. Это очень важно.