Феномен Болливуда: почему в СССР так любили индийское кино?
Попав на наши киноэкраны еще в 1950-х, индийское кино на долгие годы заворожило советских зрителей. «Бродяга», «Танцор диско», «Зита и Гита» – во время показов этих фильмов в кинозалах не было свободного места, и через 10-20 лет их продолжали пересматривать.
Для советского трудового человека индийское кино было почти единственной доступной экзотикой (схожую функцию позднее стали играть бразильские и мексиканские сериалы). Мало кто придавал значение чрезмерной наигранности актеров и их гипертрофированным, слишком явно напускным эмоциям. Индийское кино с его красочными нарядами, палящим солнцем, фруктами и слонами покоряло своей атмосферой абсолютно всех. Женщины с замиранием сердца наблюдали за тем, как развивается история любви главных героев, сопереживали потерянным детям и радовались счастливому финалу. Мужчин привлекали сцены драк, лихие погони (и неважно, что зачастую все это смотрелось до смешного нереалистично) и неожиданные повороты сюжета.
Конечно, в советских фильмах такого не было. Накал страстей, экзотические танцы и песни позволяли хотя бы на несколько часов погрузиться в атмосферу недоступной большинству людей красивой жизни.
Кто был главным конкурентом индийского кино на советских экранах, почему в СССР так обожали Раджа Капура и как отразился на Индиис распад Советского Союза – об этом и многом другом читайте в интервью корреспондента «МИР 24» с кинокритиком, членом Сюза кинематографистов Денисом Гореловым.
– Денис Вадимович, в чем вы видите главную причину такого бума индийского кино, который произошел у нас в стране в 50-60-х годах прошлого века? Была ли здесь какая-то политическая подоплека?
Поэтому люди, желающие смотреть, как живут в другом мире, имели возможность посмотреть только нечто индийское. Разумеется, еще было кино социалистических стран, но в тот момент, когда у нас вышел «Бродяга», оно было в совершенно убитом состоянии.
– Когда популярность Болливуда в СССР пошла на спад?
– Неимоверной популярностью индийское кино в стране пользовалось до самого окончания советской власти. Правда, уже где-то с середины 60-х пошло разделение на городских и негородских жителей, и индийское кино «с грохотом» смотрелось в основном в деревенской провинции и в поселках городского типа. То есть какой-то свой сегмент оно в больших городах имело, но все-таки ни Москва, ни Питер не делали фильм «Танцор диско» главным произведением киноискусства всех времен.
– Как вы думаете, можно ли ставить индийские фильмы в один ряд с латиноамериканским кинематографом? И там, и там мы видим очень лихо закрученные сюжеты, насыщенные событиями; в центре всегда – история любви, разбавленная сплетнями, заговорами, погонями, и обязательно все очень запутано...
– Да, действительно: латиноамериканское кино строится по таким же схемам, что и индийское. Это кинематограф стран с преимущественно сельским населением. По всей видимости, у этих людей приблизительно одинаковые эстетические представления. Они очень любят какие-то сентиментальные, страстные семейные истории, причем обязательно длинные: ссоры, возвращения, семейные саги с потерянными и найденными детьми. Это абсолютно единый эстетический вектор, который, безусловно, подтверждал Маркс, говоря о том, что базис определяет надстройку. Люди, находящиеся на одном уровне производства, в своих воззрениях и эстетических представлениях абсолютно едины – что в Латинской Америке, что в Индии, что у нас в каких-нибудь дальних деревнях.
– Правда ли, что распад Советского Союза и вместе с ним ослабление популярности индийских фильмов стало настоящим ударом для индийской киноиндустрии? Вообще, можно сказать, что мы делали индийцам кассу?
В любом случае, стран со схожим способом производства вокруг них достаточно. Я не очень знаю, что смотрят, предположим, в Таиланде или на Филиппинах, но то, что индийское кино было фантастически популярно в Средней Азии и Азербайджане (и, вероятнее всего, оно по-прежнему там точно так же популярно) – это факт. Я думаю, мы (СССР, Россия – прим.ред.) не слишком большое влияние на них (индийцев – прим. ред.) оказали. Они сами по себе довольно самодостаточные в свете огромной емкости национального кинорынка.
– То есть индийцы в массе своей направлены именно на отечественный кинематограф? Они не ломятся в кинотеатры на западные фильмы?
– Поскольку их представление о мире близко в основном им самим и ближним государствам Центральной Азии, они и не могут быть ни на кого направлены. Собственно говоря, и нам давно нужно вести себя точно так же. Мы тоже очень сильно с Западом разошлись в представлениях о мире и можем себе это позволить в отличие от государств с малым числом населения.
– Насколько я понимаю, что и в советские годы, и позднее до нас доходило из Индии только массовое кино, так называемая масала – причудливая смесь комедии, боевика, мелодрамы и мюзикла с обилием танцев и песен. Но ведь там есть и интересный артхаус, авторское кино. Вы можете отметить каких-то режиссеров, которые, на ваш взгляд, выделились в этом направлении?
– Самым выдающимся артхаусным режиссером в Индии считается Сатьяджит Рай. У нас в Музее кино был целый зал, посвященный этому режиссеру. Но, конечно, его фильмы за пределами Индии мало кто знает. Неужели кино, которое смотрит в одной стране избранная, образованная публика, в другой стране будет смотреть весь народ? Такого не бывает.
– Современное индийское кино у нас сейчас мало кто смотрит, разве что какие-то единичные работы или старые фильмы – когда хочется поностальгировать. Из более-менее новых работ (хотя с момента выхода прошло уже больше 10 лет) я могу выделить только «Миллионера из трущоб». Этот фильм в свое время был невероятно популярным: он получил восемь «Оскаров»! Что вы думаете об этой картине? Насколько она вообще попадает под традиции индийского кино?
– «Миллионер из трущоб» к Индии имеет отношение только территориально – его снимал британский режиссер Дэнни Бойл с абсолютно европейским взглядом на построение сюжета. Представьте себе, что американец приезжает в Россию и снимает кино про Россию. Это кино будет иметь серьезный успех, вероятнее всего, в Штатах. И, скорее всего, мы все скажем, что здесь нет ни слова правды о России – просто потому что так оно и будет. Все-таки в данном случае есть слишком существенная разница во взглядах и в представлениях о стране. Бойл снял кино о белых представлениях об Индии, и белые с удовольствием его посмотрели.
– У вас есть свои фавориты среди индийского кино?
– Для меня какого-то эстетического переживания по поводу индийского кино ни в артхаусе, ни в массовом кино не было. Но в детстве я, конечно, смотрел «Месть и закон». Смотрел именно потому, что Рамеш Сиппи (режиссер фильма «Месть и закон» прим. ред.) настолько активно копировал сюжетные линии и даже рукопашные моменты из западного кино – и из Серджо Леоне, и из наших фильмов. Собственно говоря, многие эпизоды там по-настоящему взяты из классики вестернов. Сиппи хотел сделать международный конвертируемый продукт, и у него получилось: «Месть и закон» у нас шел с неимоверным успехом.