Женская акселерация: почему эволюция сделала женщин выше и тяжелее?

Ученые выяснили, что за последние сто лет женщины заметно выросли и прибавили в весе. Среднестатистическая представительница прекрасного пола, по данным антропологов, стала выше на 14 сантиметров, тяжелее на 14 килограммов и живет на 25 лет дольше предшественниц. Об изменениях и их последствиях телеканалу «МИР 24» рассказал кандидат биологических наук, доцент кафедры антропологии биологического факультета МГУ им. Ломоносова, научный редактор портала «Антропогенез.ру» Станислав Дробышевский.

- Изменение роста и веса чем можно объяснить?

Станислав Дробышевский: Это касается не только женщин, но и мужчин. Это называется секулярный тренд, а если он происходит в сторону увеличения, это называется акселерацией. С 90-х годов у нас в стране местами идет ретардация – все пошло в обратную сторону.

Есть порядка ста гипотез акселерации, почему увеличивается длина тела, раньше начинают прорезываться зубы у детей, раньше начинается половое созревание. В частности, медицина, лучшее питание, более насыщенная среда, особенно, городская. Одна из наиболее адекватных причин – изменение популяционной структуры. Раньше люди жили маленькими изолятами, группы деревень заключали между собой браки. В 19-м веке, когда началась промышленная революция, все стали съезжаться в города, смешиваться разные люди. Произошло увеличение гетерозиготности, то есть генетического разнообразия – это немножко ускорило эти процессы, сказалось на размерах тела и так далее.

В сложном процессе работает всегда комплекс факторов. Все соединилось, и примерно 100 – 150 лет процесс шел, причем он шел неравномерно. Раньше он начался в Англии (там промышленная революция была раньше), чуть позже – во Франции и Германии, еще позже – в Японии, Америке и у нас к концу 19-го века началось, причем в каждой стране раньше начиналось в городах, а потом только в селах, а если взять конкретный город, то раньше начиналось у людей среднего сословия в 19-м веке, во вторую очередь – у условной элиты, в третью очередь – у самых низов. Что характерно, у верхов не в первую очередь.

Этот процесс продолжался весь 20-й век, к концу 20-го века он притормозился существенно, потому что это не может ускоряться до бесконечности. У нас в стране с развалом СССР местами все пошло обратно. В некоторых странах такого и не было, например, в сельских районах Мексики.

- В 21-м веке человечество впервые столкнулось с феноменом малодетности. Если в 1920 году среднестатистическая женщина рожала семерых детей, то в 2020 году на одну женщину приходится примерно полтора ребенка. Этот фактор на эволюции отражается?

Станислав Дробышевский: Отражается в неодинаковости размножения разных популяций, то есть группы разные – кто-то рожает по полтора ребенка, а кто-то по десять. Будущее за теми, кто рожает десять – это статистика выживания, классика отбора. Сейчас странный момент, когда цивилизованность и будущее связаны между собой обратно.

К чему это приведет, это неочевидно, потому что в истории человечества такого не было никогда, разве что в эпоху поздней Римской Империи, которой больше нет.

- Время, которое освободилось, женщины стали тратить на образование и карьеру. Такое изменение на эволюции головного мозга отражается?

Станислав Дробышевский: Индивидуальные изменения мозга в будущем не отразятся никак. У нас мозг невероятно пластичен, и с одними генетическими задатками можно это развить, можно не развить. Условные два близнеца – один будет учиться, другой будет семечки щелкать, один станет умнее, но гены у них не поменяются.

Когда они нарожают детишек, детишки будут с точно такими же мозгами исходными, и дальше опять – кто-то может учиться, кто-то не может. Есть разброс по способностям, но нет единой меры интеллекта. Это гуляющая штука, индивидуальные успехи на потомстве не отражаются напрямую никак. Другое дело, что люди, ведущие себя интеллектуально, больше шансов дают потомству, чтобы выжить, потому что они лечат не заговорами, а нормальной медициной, хорошо кормят, воспитывают так, чтобы человек не встревал в неприятности, меньше дрался, не попал в тюрьму, не употреблял наркотики, не пил алкоголь, и у интеллектуальных родителей дети в среднем выживают лучше.

Однако есть момент, когда человек сильно много занят профессией и карьерой, особенно, женщина, то она чисто технически рожает меньше детей. Получается, что если это очень развитое общество, то детей становится меньше у самых интеллектуальных людей.

- Чем больше времени женщина тратит на карьеру и образование, тем она становится менее сексуальной?

Станислав Дробышевский: Это вопрос, потому что сексуальность и количество детей – это не синонимы. Сексуальность зависит не только от интеллекта. Мы-то говорим об эволюции, а эволюция – это дети. Если женщина будет мегаинтеллектуальной, цитировать стихи, считать в уме логарифмы, но у нее не будет детей, все ее личные достижения для биологической эволюции не значат ничего. Она сама – молодец, может, открытие сделает, ей памятник поставят, она может даже повлиять на эволюцию других людей, допустим, изобретет какое-то лекарство, которым потом будут лечить других, они будут выживать и не умирать, но ее гены не передадутся никому.

Должен быть баланс в любом занятии, но всегда есть такая вещь как родственный отбор. Если какой-то индивид, благодаря суперспособностям, интеллекту, доброте и отзывчивости помогает выжить многим другим людям, и свои гены не передает, своих детей не имеет, но, тем не менее, помогает людям, то получается, что он и свои гены тоже передает, потому что для эволюции без разницы – из кого молекула взялась.

Если кто-то изобрел суперлекарство, например, и спас много жизней, он и своих детей как бы нарожал. Если кто-то бездетный, есть эволюционный выход: надо быть добрым, хорошим и помогать другим людям.

- Как изменился мужчина за последние сто лет? И кто изменился сильнее – мужчина или женщина?

Станислав Дробышевский: Примерно одинаково. Процессы акселерации плюс-минус одинаковые: увеличение роста, сужение. Я – идеальный пример: тощий, длинный, узкие плечи, узкий таз, узкая грудная клетка, слабая мускулатура, чуть пожиже обмен веществ, но вроде в городе это и не сильно надо. Был бы отбор – было бы не так, ходили бы все румяные, но такого отбора уже нет. В принципе, у мужчин и женщин примерно все одно и то же.

– Можно ли спрогнозировать, как может измениться женщина в ближайшие сто, двести, триста лет?

Станислав Дробышевский: В больших городах процесс акселерации, астенизации может продолжиться дальше. Они станут чуть выше, но до трех метров не дотянут никак, потому что надо слишком морфологию и физиологию менять, сроки полового созревания могут снижаться и дальше, вплоть до 10 лет, но тоже слишком рано не получится, потому что почковаться в возрасте одного года никак не получится. Есть пределы этим изменениям. Но это на ближайшие десятилетия.

Если смотреть на далекую перспективу, естественный отбор вырулит куда надо. Будущее составят нормальные здоровые женщины, на которых действует естественный отбор, которые соответствуют реалиям жизни. Они не слишком будут отличаться от нас, потому что этот отбор действует на нас уже два миллиона лет. Но это сильно зависит от того, как мы поменяем планету. Если мы все загрязним, сделаем невыносимой жизнь, пойдет другой отбор. Если жизнь будет примерно такой же, примерно такими же мы и останемся.