Эксперт объяснил причины роста цен на бензин

По данным Росстата, бензин с начала года подорожал сильнее, чем за весь 2020 год. Почему цены на топливо только растут, телеканалу «МИР 24» рассказал директор аналитического центра «Независимого топливного союза» Григорий Баженов.

- Что влияет на топливный рынок?

Григорий Баженов: Влияет несколько факторов. Когда производитель нефтепродуктов принимает решение, поставить их на внутренний рынок или на экспорт, он использует специальные индексы. Это индексы экспортной альтернативы, которые показывают, сколько должен стоить нефтепродукт на внутреннем рынке, чтобы производителю было безразлично – поставлять его на внутренний рынок или на экспорт. Если внутренняя цена ниже индекса, экспорт в приоритете. Если внутренняя цена выше индекса, внутренний рынок в приоритете.

На индексы влияют мировые цены, в первую очередь, на нефтепродукты. Есть и другие факторы – курс рубля. В силу того, что Минфин активно проводил интервенции, а также в силу того, что есть определенные опасения, связанные с акциями, рубль не укреплялся при той цене на нефть, которая, по идее, свидетельствует в пользу его укрепления.

Есть еще ряд факторов, связанных с налоговой нагрузкой. Важно понимать, что есть налоговая нагрузка при поставке на внутренний рынок и на экспорт. Если нефтепродукты поставляются на внутренний рынок, экспортная налоговая нагрузка не платится поставщиком, соответственно, налоговая нагрузка, которая возникает при поставке на внутренний рынок, платится.

Дело в том, что в последние годы у нас растут акцизы на бензин и дизельное топливо, а они платятся только в том случае, если НПЗ поставляет продукт на внутренний рынок. Выросли они с 2014 года в три раза. Очередное повышение произошло 1 января 2021 года. Акцизы будут расти и далее – и в 2022, и в 2023 годах. В этом можно убедиться, посмотрев статью 193 второй части Налогового кодекса. При этом то, что должно уравновешивать рост акцизов, а именно экспортная пошлина, напротив, снижается год от года, и к 2024 году экспортные пошлины должны быть обнулены.

Все эти факторы привели к тому, что индексы сильно выросли, и продукт стал уходить с внутреннего рынка. В силу того, что это происходило, ценовой механизм в том сегменте работал, увеличивались оптовые цены, а это следом транслировалось в рознице.

- Некоторые эксперты считают, что розничная и мелкооптовая торговля АИ-92 несла потери, и сейчас пытаются их восполнить. Согласны с этим мнением?

Григорий Баженов: Мы должны правильно понимать, что из себя представляет причина, а что является следствием. У нас, несмотря на то, что закон это запрещает, розничные цены на бензин и дизельное топливо регулируются. Они должны расти в пределах инфляции. Есть даже негласный принцип «инфляция минус», и ключевая проблема, которая возникает на топливном рынке год от года, – растет оптовая цена, и она подбирается вплотную к розничной цене.

Розничная цена не может этот рост покрыть. Создается ситуация, когда розничные независимые операторы не получают прибыли, получают убытки, реализуя в розничном секторе бензин. Это и есть следствие тех эффектов, которые мы наблюдаем на рынке. Нам не дают повышать цены в розницу, а они при этом существенным образом растут в рамках оптового сегмента. Рост цен сам по себе – нечто неизбежное, как и их падение, если мы говорим о рыночном ценообразовании. В силу того, что у нас не рыночное ценообразование, а фактически регулируемое, мы видим только постоянный рост. Как говорят в народе, «бензин целеустремлен».

- Как на стоимость бензина повлияла пандемия?

Григорий Баженов: Мы можем сказать, что цены должны были снижаться в прошлом году, но в силу того, что помимо всех регуляторных мер действует демпфирующий механизм, нефтяные компании в прошлом году столкнулись с проблемой, связанной с тем, что они должны были дополнительно платить в бюджет сверх акциза демпфирующие выплаты. Они в самые критические периоды – в апреле, мае, июне – достигали полуторной ставки акциза, они были больше, чем акциз. Акциз в районе 13 тыс. рублей на тонну. Вы можете примерно представить, сколько с каждой тонны бензина и дизельного топлива платила нефтепереработка в бюджет при поставке нефтепродуктов на внутренний рынок.

По сути, возникала дополнительная налоговая нагрузка. Естественно, это ставило в очень неудобную ситуацию нефтеперерабатывающие заводы, которые несли убытки, но никто демпфер отменять не решил, решили опять вручную попытаться сбалансировать систему, и это привело в конечном итоге к крайне неблагоприятной ситуации.

Стали снижать обязательные нормативы реализации на бирже, которые от определенного объема производства обязывают крупные компании реализовывать через биржевой механизм. Их снизили в два раза. А еще запретили импорт. В силу того, что создали искусственный дефицит нефтепродуктов, цена стала расти. По 95-му бензину в прошлом году был поставлен исторический максимум цены. Только в силу регуляторной политики государства вместо того, чтобы получить снижение цен, мы получили их повышение. Причина – демпфер. Он не имеет положительного воздействия на рынок, он создает лишь множество различных трудностей.

Говорят, что это хорошая мера, которая позволяет смягчить колебания внешней конъюнктуры на внутренний рынок. На деле это проциклическая мера, то есть она усиливает воздействие внешнего рынка на внутренний. Когда цена на мировом рынке опускается, демпфер создает предпосылки для роста, и мы становимся в еще более неблагоприятной ситуации. Когда цены на мировых рынках растут, демпфер не позволяет снизить существенно снизить оптовую цену, чтобы не росли цены розничные.

Вторая проблема с депмфером – они усиливает ценовые преимущества от доминирующих компаний. Я говорю о вертикально интегрированных нефтяных компаниях – Роснефть, Газпромнефть, Лукойл, Сургутнефтегаз, Татнефть и так далее. Они держат розничные цены стелле. Независимым участникам тоже приходится держать цены на стеле, но при этом компенсации получают только крупные нефтяные компании, а розничные операторы никакой компенсации не получают. Выходит неконкурентная ситуация, когда они получают вычет просто потому, что они имеют мощности переработки.

Если бизнес не имеет перерабатывающих мощностей и не вписывается в регламенты, которые сегодня зафиксированы в законе, никто ничего получать не будет.

- Есть ожидания, что в нефтедобывающей стране бензин должен быть очень дешевым, но в России такого никогда не было. Ждать, что цены пойдут вниз, не стоит?

Григорий Баженов: В ближайшее время не стоит, более того, я уверен, что цены не будут снижаться до тех пор, пока действует текущая регуляторная конструкция. В 2020 году цены должны были упасть, но не упали. Почему не упали? Потому что у нас есть сложившаяся регуляторная конструкция, она просто не дает этого сделать.

Цены на бензин и на любые нефтепродукты в России должны быть рыночными. Тогда возникает ситуация, когда в зависимости от конъюнктуры цены и растут, и падают. Нужно думать шире. Есть не только потребители, но и достаточно широко представленный независимый сектор, у которого на сегодня существует множество финансовых проблем, и который буквально выдавливается с рынка по причине регуляторной политики, а не потому что такие злые нефтяные компании. Если у вас нет прогнозируемой рентабельности в бизнесе, если вы не можете принимать решения в зависимости от обстоятельств, от вас ничего не зависит. Вы будете вынуждены закрывать заправки. У нас нет инвестиций в розничные сети в части нефтепродуктов. У нас снижаются инвестиции в нефтепереработку. Если вы хотите экономический рост, экономическое развитие, не стоит заниматься тем, чем сейчас занимаются.

Когда мы говорим про цены, мы должны понимать, что важна не величина цены, а покупательная способность населения. Нужно думать не о том, чтобы контролировать цены (это вредит огромному количеству экономических агентов, которые реально работают в рынке), а заботиться нужно о доходах населения, но об этом не думают. Структурной политики у нас нет, у нас есть только макроэкономическая стабильность.

- Когда цена на бензин в этом году достигнет пика? Какой она будет?

Григорий Баженов: Очень тяжело предсказать, потому что многое зависит от развития ситуации на внешних рынках. Пока мы видим некую стабилизацию ситуацию в части роста цен, но апрель – только начало сезонного роста спроса. Я полагаю, что пика цены достигнут к июню – июлю, а к концу года они будут выше, чем начальные значения на январь примерно на 5 – 7%.